То же самое начала делать мисс Прентайс. Как будто невидимая рука тянула её вверх за волосы. Её рот был широко открыт, но она только хрипло заикалась, не в силах произнести ничего членораздельного. Она не отрывала глаз от поднимавшегося занавеса и указывала рукой на ректора, покачивая ею вверх-вниз.
— ЭТО РАДИ ВАС! — закричала мисс Прентайс. — Я СДЕЛАЛА ЭТО РАДИ ВАС!
Найджел, сидевший за роялем, увидел, как Аллен взял её за руку.
— Элеонора Прентайс, вы арестованы…
Глава 27
ОКОНЧАНИЕ ДЕЛА
Генри и Дина сидели у камина в кабинете ректора и смотрели на часы.
— Почему он хочет, чтобы мы позвонили? — сказала Дина уже, наверное, в шестой раз. — Я не понимаю.
— Кажется, я понимаю. Я думаю, что это задание — просто предлог. Он захотел, чтобы мы ушли оттуда.
— Но почему?
Генри обнял её за плечи и прижался щекой к её волосам.
— О, Дина, — сказал он.
— Что, дорогой?
Дина подняла глаза. Он сидел на ручке её кресла, и ей пришлось передвинуться немного в его объятиях, чтобы увидеть его глаза.
— Генри! Что с тобой?
— Я думаю, там сейчас разыгрывается нехорошая сцена.
— Но.., это не миссис Росс?
— Скорее всего не она.
Не отрывая глаз от его лица, она взяла его за руку.
— Я думаю, это Элеонора, — сказал Генри.
— Элеонора?!
— Это единственный ответ. Ты не поняла, к чему все время вёл Аллен?
— Но ведь она же хотела играть. Она устроила самую ужасную сцену из-за того, что ей не разрешали.
— Я знаю. Но Темплетт сказал за два дня до спектакля, что она не в состоянии этого сделать. Разве не понятно, что она подстроила все так, что мы, увидев, как она стонет и плачет, будем настаивать, чтобы она отказалась играть?
— А если бы мы не настаивали?
— Она бы оставила предохранитель или не пользовалась бы левой педалью или, может быть, она “обнаружила” бы револьвер и обвинила бы мисс К., что та его туда подложила. Из этого получилась бы восхитительная сцена.
— Я не могу в это поверить.
— Ты можешь подумать на кого-нибудь ещё?
— Миссис Росс, — быстро ответила Дина.
— Нет, дорогая. Я думаю, что миссис Росс просто попыталась шантажировать моего отца. Убийца — моя кузина. Понравится ли тебе муж, о котором каждый будет говорить: “О да, Генри Джернигэм! Не он ли был племянником, или сыном, или ещё кем-то убийцы из Пен Куко?"
— Я буду любить моего мужа и не буду слушать таких разговоров. Кроме того, ты ещё не знаешь. Ты просто пытаешься угадать.
— Я уверен в этом. Есть очень много моментов, которые начинают совпадать. И которые никак больше нельзя объяснить; Дина, я знаю, что это она.
— В любом случае, дорогой, она — сумасшедшая.
— Надеюсь, — сказал Генри. — Боже, но ведь это же ужасно! Он спрыгнул с ручки кресла и начал нервно ходить взад-вперёд.
— Я не могу больше этого вынести, — сказал Генри.
— Уже пора звонить.
— Давай.
Но когда они подошли к двери, они услышали голоса в прихожей.
Вошёл ректор, а за ним Аллен и эсквайр.
— Дина! Дина, где ты? — крикнул ректор.
— Она здесь, — ответил Генри. — Отец!
Эсквайр повернул к своему сыну лицо, белое как мел.
— Иди сюда, дружище, — сказал он. — Ты мне нужен.
— Стул, — быстро произнёс Аллен. Генри и Аллен усадили эсквайра на стул.
— Бренди, Дина, — сказал ректор. — Он потерял сознание.
— Нет, нет, — проговорил Джоуслин. — Генри, дружище, мне надо сказать тебе…
— Я знаю, — сказал Генри. — Это Элеонора. Аллен отошёл к двери и наблюдал за ними. Теперь он был здесь посторонним. Произведённый им арест словно воздвиг стеклянную стену между ним и маленькой группой людей, суетившихся вокруг эсквайра. Он знал, что большинство его коллег едва ли обращали внимание на такие моменты почти полной изоляции. Но он чувствовал себя кем-то вроде Мефистофеля, который глядел сверху на результат собственной работы. Ему не доставляли радости такие сенсации. Был один-единственный момент, когда ощущение изолированности покинуло его. Все вспомнили о нем и повернулись к нему, и он увидел на их лицах уже знакомый насторожённый антагонизм. Он сказал:
— Если господин Джернигэм захочет увидеться с Элеонорой Прентайс, это можно устроить. Она будет под надзором суперинтенданта Блэндиша.
Он поклонился и уже направлялся к выходу, когда услышал громкий голос Джоуслина:
— Подождите минуту.
— Да, сэр?
Аллен быстро подошёл к его стулу. Эсквайр взглянул на него.
— Я знаю, что вы пытались подготовить меня к этому, — сказал он. — Вы угадали, что говорила мне эта женщина. Я не мог вынести этого, пока.., пока все не кончилось.., я не признался бы в этом. Вы понимаете?
— Да.
— Черт знает что такое! Как подумаю, что нам предстоит наутро… Просто я хотел сказать, что оценил то, как вы действовали. Очень деликатно.
— Я хотел избежать финальной сцены, если бы увидел другой возможный способ.
— Знаю. Конечно, я не должен задавать вопросов. Есть кое-что, чего я не понимаю… Аллен, вы считаете, она не в своём уме?
— Я уверен, что доктор Темплетт даст вам совет, к какому психиатру лучше обратиться, сэр.
— Да. Спасибо.
Эсквайр сощурился и неожиданно протянул руку.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, сэр. Генри сказал:
— Я выйду с вами.
Пока они шли к двери, Аллен думал: “Что-то есть в этих Джернигэмах из Пен Куко”.
— Странно, — сказал Генри. — Я полагаю, что это сильный удар для всех нас. Но я в данный момент вообще ничего не чувствую. Ничего. Я не могу поверить, что она… А где она?
— Полицейская машина сейчас движется в направлении Грейт-Чиппинг. Ей понадобятся кое-какие вещи из Пен Куко. Мы сообщим вам об этом.
Генри резко остановился у двери.
— Она испугана? — спросил он неожиданно ледяным голосом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96