— Имущество, отвоёванное у ящика, — сказал он Найджел стал тыкать в них пинцетом.
— Резина, — заключил он.
— Это о чем-нибудь говорит?
— Кто-то, обутый в калоши. Мисс Прентайс. О, Боже. Бьюсь об заклад, что она носит калоши. Или сама мисс К. Боже милосердный! — воскликнул Найджел. — Возможно, ректор прав — это случай самоубийства.
— Эти кусочки резины были взяты с выступающего гвоздя и неровных кусков дерева внутри ящика.
— Что ж, возможно, она топталась внутри ящика до того, как подобрала его.
— У вас бывают минуты озарения, Басгейт, — сказал Аллен. — Полагаю, что это возможно.
— Калоши! — хитро усмехнулся Фокс.
— Ну вот! — рассерженно произнёс Найджел. — Вы уже поняли, в чем дело?
— Только общую линию, — произнёс Аллеи. — Мы не будем её раскрывать вам прямо сейчас, потому что не хотим понижать свой престиж.
— Мы хотели бы понаблюдать за вашими муками, господин Басгейт, — сказал Фокс.
— Мы с Фоксом, — сказал Аллен, — как два эксперта на наблюдательной башне в центре лабиринта. “Взгляни на этого несчастного, — говорим мы, подталкивая друг друга локтем, — вот он заходит в тот же самый тупик. Как славно, как комично!” — говорим мы и хохочем до потери сознания. Не так ли, Фокс?
— Так, — согласился Фокс, — но не сомневайтесь, господин Басгейт, вы идёте верным путём.
— О, в любом случае — черт с вами, — резюмировал Найджел. — Кроме того, есть ещё Глэдис Райт, которая положила свою косолапую ступню на левую педаль за полтора часа до трагедии. Что вы на это скажете?
— Может, это она была в калошах, — предположил Фокс и, не в силах больше сдерживаться, разразился громким смехом.
Глава 21
ЧТО РАССКАЗАЛ ГОСПОДИН СОЛ ТРАНТЕР
Аллен закончил свой отчёт к девяти часам. В четверть десятого они уже опять сидели в форде Биггинса, направляясь в ратушу под шум барабанившего в стекла дождя.
— Мне нужно попасть в Скотленд-Ярд до того, как эта история состарится на несколько часов, — сказал Аллен. — Я позвонил помощнику комиссара сегодня утром, но мне хотелось бы увидеться с ним. К тому же есть ещё много странностей, которые надо проанализировать. Хорошо бы завтра к вечеру. Я хочу понять, что произошло во время встречи между господином Генри, Диной Коупленд и мисс Прентайс. Я думаю, что господин Генри хотел бы снять с себя этот груз, но мисс Дина ему не позволяет. Вот мы и приехали.
Колёса ещё раз хрустнули по гравию, и машина почти уткнулась в парадную дверь. Ставни были закрыты и заперты. Сержант полиции Файф стоял на посту. Он впустил их в ратушу и, не будучи любопытным парнем, с благодарностью удалился, когда Аллен сказал ему, что в течение двух часов он не будет им нужен.
— Я позвоню в участок Чиппинга перед нашим уходом, — сказал Аллен.
В ратуше стоял запах умирающих вечнозелёных растений и олифы. Было очень холодно. Рояль находился на своём прежнем месте у сцены. В увядающем шёлке скорбно зияла дыра. Герань в горшках немного поникла. На всем лежал тонкий слой пыли. Дождь чётко барабанил по крыше старого здания, и ветер обрывал ставни и безнадёжно завывал за окном.
— Я собираюсь включить эти обогреватели, — сказал Найджел. — Здесь есть банка парафина, в одной из задних комнат. Это место пахнет смертью.
Аллен раскрыл свой портфель и вынул водяной пистолет Джорджи Биггинса. Фокс вклинил приклад между стальными колками в железном корпусе. Дуло вошло в дыру в резном украшении на передней части. Они протянули шнур по шкивам.
— В пятницу, — сказал Аллен, — была только длинная дыра в присборенном шёлке. Вы видите, их несколько. На складках материал уже подгнил. Без сомнения, Джорджи расправил шёлк так, чтобы дуло не отсвечивало. У нас будет практическая демонстрация для господина Басгейта, Фокс. Теперь, если вы зафиксируете передний шкив, я завяжу верёвку вокруг приклада пистолета. Торопитесь. Я слышу его лязганье сзади.
Они только успели бросить газетный лист на подставку для нот, как вновь появился Найджел, с большой банкой.
— В той комнате есть очень хорошее пиво, — сказал он.
Найджел начал наполнять резервуар обогревателя из банки.
Аллен сел за рояль, взял два или три аккорда и начал импровизировать на мотив “Жила-была пастушка”.
— Странно, Фокс, — сказал он.
— В чем дело, господин Аллен?
— Я не могу сдвинуть левую педаль. Попробуйте. Но не слишком сильно.
Фокс уселся за рояль и стал наигрывать “Три слепых мышонка” согнутым указательным пальцем.
— Точно, — сказал он. — Никакой разницы.
— Что все это значит? — спросил Найджел и суетливо двинулся вперёд.
— Левая педаль не работает.
— Боже милосердный!
— Звук абсолютно не меняется, — сказал Фокс.
— Но вы ведь сейчас не нажимаете на педаль.
— Нет, нажимаю, господин Басгейт, — солгал Фокс.
— Так, — сказал Найджел, — дайте мне попробовать. Фокс встал. Найджел с важным видом занял его место.
— Прелюдия Рахманинова до диез минор, — сказал он.
Затем он разогнул локти, поднял левую руку и наклонился вперёд. Снаружи шум ветра превратился в тонкий вой, который, казалось, заполнил собой все здание. Левая рука Найджела, как кузнечный молот, опустилась вниз.
— Бом. Бом! БОМ!
Найджел остановился. Сильный порыв ветра нетерпеливо рванул ставни. На секунду он поднял голову и прислушался. Затем нажал на левую педаль.
Газета упала ему на руки. Тонкая струя воды с силой ударила ему между глаз, как холодный свинец. Он резко отпрянул назад, смачно выругался и чуть не потерял равновесие.
— Она работает, — сказал Аллен.
Но Найджел не успел отплатить им. Перекрывая тревожный шум бури, как эхо трех предшествующих аккордов, прозвучал громкий тройной стук в парадную дверь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96