— Не очень-то приятно.— Что ты думаешь о нашем положении? — спросил капитан, обращаясь к Блю-Девилю.— Я нахожу его скверным, — отвечал, не запинаясь, Блю-Девиль.— А ты, Шакал? — продолжал капитан, обращаясь к четвертому собеседнику, колоссу со зверской и надутой рожей.— Отвратительным; и черт меня возьми, если до суток я не выберусь на дорогу!— Хорошо поговариваешь, Шакал! — закричал, смеясь, Линго. — Не бойся, нас двое. Я тебя не оставлю, ты на это можешь рассчитывать.— К чему эти угрозы! — сказал капитан, — не лучше ли нам объясниться как добрым товарищам. Наше положение общее.— Это еще не доказано, капитан, Шакал и я, извините, но мы более вас знакомы с пустыней, а главное — с этой страной, в которую явились в первый раз. Нам приходилось бывать в худшей передряге, чем та, в которую вы нас вовлекли.— Что ты хочешь сказать, демон? — сказал нетерпеливо капитан, ударяя кулаком по столу, — у тебя есть какой-то умысел?— Человек должен мыслить, — отвечал он, издеваясь.— Ну, объяснись или околей; пора кончить!— Так вы мне дозволяете говорить? — сказал, смеясь, Линго.— Да, говори, черт возьми! У меня руки чешутся, чтобы тебе свернуть шею, негодяй.— Хорошо! Это меня не беспокоит, я вас знаю. Вот в чем дело: Шакал и я, — мы уже три месяца как заметили, что несем собачью должность, а плата не прибавляется. Мы сговорились с вами в Сен-Луи при Миссури, чтобы вас проводить в Дезерет, защищать вас в продолжение пути от всякого нападения. Вы за это обещали каждому из нас по пятьсот долларов. Не так ли?— Верно; продолжай.— Прекрасно, но только что мы пустились в путь, вы изменили маршрут и, несмотря на наши почтительные возражения, — сказал он насмешливо, — проезжаете государство Миннесота, не зная, зачем, перебираетесь в Канаду, галопируете вдоль Красной реки и вторгаетесь в Скалистые горы, как будто вас что-то призывает в Ванкувер, а между тем согласитесь, что это не дорога в Утах.— Кто тебе сказал, что у меня нет причин действовать так?— Может быть, это и так, меня это не касается; у меня обычай заниматься только своими делами, а так как меня ничто не призывает в Ванкувер, то позвольте, капитан, свести наши счеты и проститься с вами, предоставляя вам избрать какие угодно способы благополучно выбраться из затруднений, в которые вы так неловко вовлекли себя.— Это дело, — поддержал Шакал.— А, и ты туда же? — спросил капитан с коварной улыбкой.— Линго и я — мы неразлучны, — отвечал гигант, — куда он идет, туда и я; но так как друг мой Линго очень красноречив, то я ему всегда предоставляю право отстаивать наши общие интересы; я же ограничиваюсь лишь только тем, что поддерживаю его.— Итак, вы хотите меня покинуть?— С восторгом!— Это последнее ваше слово?— Да.— Ну, так это неправда! Вы хотите только воспользоваться обстоятельством, чтобы вытянуть у меня деньги: надеюсь, вы теперь не сомневаетесь, что я вас раскусил.— Если б и так? Что ж тут дурного? — возразил Линго с циническим смехом, — всякому своя рубашка ближе к телу.— Значит, вы хотите денег?— За неимением их… вы угадали.— О, если б я не был в вашей власти!— Это возможно; но вы, кум, находитесь в наших руках и волей-неволей должны покориться нам.— Сколько вам нужно?— Как можно больше.— Черт возьми! Это не ответ.— Напротив, я отвечаю вам на вопрос, капитан; ведите себя как джентльмен. Не лучше ли нам покончить сейчас, потому что вам не увернуться.— А если б!..— Это решено, — прервал грубо уроженец Кентукки, — но пока сколько вы нам дадите?— Да, посмотрим, — сказал Линго с ядовитым смехом, который всегда раздражал нервы капитана.— Ну… я вам дам пятьсот долларов, — выговорил он с усилием.— Вы нам даете, — повторил с иронией Линго.— Вы хотите получить сейчас?— Черт возьми, и золотом. Мы все смертны, капитан; как знать, кто умрет, кто будет жить. Понятно, что эти пятьсот долларов вы даете нам в виде премии и не в обиду тех двухсот пятидесяти долларов, которые остаетесь нам должными. Черт побери, не будем путать.— Хорошо, вы сейчас будете удовлетворены.— Браво! Теперь можете рассчитывать на нас.— Как на гнилую доску?— Черт возьми, капитан, — возразил со смехом Линго, — есть основание думать, что деньги эти вам очень дороги.— Неудивительно, когда их у меня крадут таким наглым образом, как делаешь ты и твой достойный товарищ.— Что? — вмешался уроженец Кентукки. Линго прервал его жестом.— Без дерзостей, капитан, никто вас не принуждает. О чем вы жалуетесь? Не от вас ли зависит — согласиться или нет?— Хорошо… хорошо, — пробормотал он. Капитан встал из-за стола и прошел во внутреннееотделение палатки, откуда скоро вернулся.— Держи, — сказал он, вручая парижанину сверток золота, — вот твои и твоего достойного товарища деньги — чистым золотом. Можешь сосчитать, если хочешь.— К чему, капитан? — отвечал Линго, ощупывая сверток, чтобы убедиться, действительно ли это золото, — как я, так и друг мой, мы безусловно доверяем вам; не так ли, Шакал?— Я не слишком-то, — проворчал тот.— Видите, капитан, я ему не подсказал.— Ладно, давай-ка лучше расписку.— В чем? Вы шутите, капитан, — возразил парижанин, скаля зубы и пряча сверток в карман, — или принимаете меня за кого другого. Разве выдают расписки в получении подарка? А эти деньги, с вашего позволения, не более.Капитан закусил губу, но не настаивал.— Теперь, господа, — сказал он с досадой, — когда ваше желание исполнено, надеюсь, вы не замедлите заняться моими делами. Положение наше не из завидных; нам во что бы то ни стало нужно выйти из него, а между тем я не могу оставить этот край, не покончив с делами, которые привели меня сюда. Лагерь наш почти в порядке, и все заставляет предполагать, что краснокожие не сделают нового нападения, следовательно, достаточно только стеречь, и это я вам поручаю, Блю-Девиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60