Город уже основан. Через два года он будет иметь десять тысяч жителей, а через десять лет по меньшей мере пятьдесят тысяч.Так основывались и будут основываться, по крайней мере на индейской территории, города Северной Америки. Обыкновенно дело начинается деревянным или каменным фортом, рядом с которым помещается банкирская контора.Таково было происхождение и Литл-Рока.Теперь возвратимся к нашему рассказу.Валентин Гиллуа и его друг Курумилла прошли несколько улиц, не возбуждая ни малейшего внимания в проходящих людях.По обычаю североамериканцев, они шли быстрым шагом, как будто дело, по которому они спешили, шло о жизни и смерти, не обращая внимания на встреченных, не извиняясь перед лицами, которых они толкали на своем пути. Валентин и Курумилла остановились наконец перед красивым домом, дверь которого была настежь открыта и куда беспрестанно входили и выходили разные люди.Дом этот была контора богатого негоцианта, ведшего меховую торговлю с индейцами и лесными охотниками.Оба путешественника вошли в обширную комнату, где человек пятнадцать конторщиков, наклонясь над пюпитрами, усердно работали, ни на минуту не поднимая голову.Человек средних лет, весь в черном, ходил взад и вперед по комнате.Едва заметив охотников, он подошел к ним и, поклонившись, спросил Валентина:— Мне кажется, вы пришли сюда по делу?— Вы угадали, — отвечал Валентин, показывая тяжелые тюки с мехом.— Прекрасно, вы спешите?— Очень, — отвечал Валентин.— Так идите за мной.— Извините, — сказал Валентин, — я и сам знаю дом, но мне хотелось бы иметь дело с самим мистером Гроло.— Это невозможно, — возразил человек в черном, — мистер Гроло очень занят.— Черт возьми, мистер Клевермак, вы это мне говорите всякий раз, когда прихожу сюда.— Подождите же, — отвечал тот, рассматривая Валентина. — Я вас теперь узнал: вы французский охотник по имени Искатель следов. Полагаю, что мистер Гроло может принять вас.— Он должен принять меня, — сказал коротко Валентин. Обращение человека в черном совершенно изменилось: грубые и резкие манеры обратились в изысканную вежливость.Поклонившись охотнику, он отворил маленькую дверь и исчез.Отсутствие его не продолжалось более пяти минут.Он появился снова и сделал охотникам знак следовать за ним.Они прошли несколько комнат, пока человек в черном не остановился перед одной дверью, возгласивши торжественно: «Мистер Валентин Гиллуа, мистер Курумилла!» Дав им пройти и затворив за ними дверь, он снова исчез.Оба охотника очутились в комнате, меблированной с грубой роскошью и отсутствием вкуса, чем отличаются американцы.Мистер Гроло был мужчина высокого роста и не старше тридцати пяти лет. Черты лица его были выразительны, насмешливы, а красный цвет кожи свидетельствовал о невоздержанной жизни.Отец его был одним из первых колонистов Литл-Рока; в то время когда город был простым фортом, он составил себе состояние меховой торговлей, которая по наследству перешла к сыну, слывшему за первого богача в городе.В то время когда путешественники вошли к мистеру Гроло, он сидел на кресле, задрав ноги на великолепное из палисандрового дерева бюро и держал в руках номер «Демократа».Появление охотников не заставило его переменить положение. Он слегка поклонился в их сторону и, указав им рукой на кресла, сказал:— Вы позволите?Валентин поклонился, положив тюк на пол; Курумилла сделал то же самое; они сели — Валентин на кресло, Курумилла на ковер.Прошло несколько минут молчания; мастер Гроло откинул свою газету, взял с бюро кусок дерева и нож и, поместившись снова на кресле, принялся с ожесточением строгать дерево; скоро от него остались только щепки, лежавшие по обеим сторонам кресла.— Однако ж вы редко посещаете Литл-Рок, мистер Валентин, — прервал он молчание. — Разве вы позабыли ваших друзей?— Нет, мистер Гроло, я слишком люблю своих друзей, чтобы забыть их: если вы так редко меня видите, то причиной тому вы сами.— О! Вы, кажется, шутите.— Ничуть, мистер Гроло.— Так я не понимаю.— А между тем ничего не может быть проще: вы так свирепствуете в окрестностях города, что испуганная дичь разбежалась во все стороны. А тридцать лет тому назад на этом месте, где мы с вами теперь сидим, охотились на великолепных медведей. Теперь же нужно сделать по крайней мере пятьдесят лье, чтобы их встретить.— Это правда, но что делать? Это в порядке вещей. Мир создан для человека. Цивилизация неумолима: она имеет свои законы, которые никто не может преступить; тем хуже для рас, которых она уничтожает: вина лежит только на них самих. Они не исполняют цели своего назначения и потому должны быть уничтожены.— Да, мистер Гроло, — отвечал грустно Валентин, — я сам знаю, что это так, и вы, американцы, стараетесь оправдать ваше варварство по отношению к первоначальным владельцам этой земли тем, что это не люди, а дикие животные; но меня, вы знаете, в этом не убедите. Итак, с вашего позволения мы переменим разговор.— Не сердитесь, не сердитесь, мистер Валентин: мы слишком дружны, чтобы из-за шутки поссориться. Я знаю, что вы очень любите индейцев.— Этого я не скрываю: я люблю индейцев за их доброту и благородство. На их слово можно всегда положиться.— Довольно… довольно, мистер Валентин. Напрасно я стал про это говорить с вами. Не сердитесь же на меня: мы с вами старые друзья.— Да, это правда, мистер Гроло, вы были еще очень молоды, когда я вас видел в первый раз.— Я часто об этом вспоминаю: наша первая встреча произошла при обстоятельствах, которые никогда не забываются. Без вашей помощи, я уверен, мне бы пришлось хлебнуть, против желания, воды Арканзаса;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60