Толпами. Желают получить автограф. Правда, что одна, увидев тебя, упала в обморок?
Джейк скорчил гримасу, но возражать не стал. Сара тайком наблюдала за ним из кухни. Небритый, заросший, голубые глаза светятся улыбкой.
Конечно, женщинам такой крестоносец должен нравиться.
Джейк постоянно держал ее курсе развития событий.
– Принято решение созвать большое жюри, – сообщил он однажды утром.
– Когда?
– Через несколько дней. Я думаю, на следующей неделе. Херд торопит, но члены жюри должны съехаться, а на это требуется время.
– Ридли знает о моем заявлении?
– Конечно. Он нанял адвокатов и все отрицает. – Джейк качнул головой. – Но это ему не поможет.
Он был прав. Высокопоставленные правительственные функционеры официально все отрицали, а неофициально предпринимали разнообразные маневры с целью дистанцироваться от вляпавшегося в грязную историю директора ЦРУ.
Пресса просто взбесилась, перебирая всевозможные мотивы, строя гипотезы. В вечерних ток-шоу адвокаты по уголовным делам высокого ранга спорили с прокурорами.
На четвертый день после того, как Сара сделала официальное заявление и переехала в спецквартиру, «Филадельфия инкуайрер» наконец опубликовала материал о том, кто она такая. И пошло-поехало. К вечеру все газеты и телекомпании получили эту статью по Интернету, а на следующее утро Сара обнаружила, что ее частная жизнь больше ей не принадлежит. Теперь о ней знали буквально все. Появились интервью с ее бывшими учителями и преподавателями колледжа, а также соучениками. Теле– и фоторепортеры охотились за ее родителями. Практически мгновенно появилась фотография отца – его сняли с большого расстояния сильным телеобъективом, когда он садился у дома в свой «мерседес». Мать подловили, когда та выглянула в окно. В дневном шоу Марты Стюарт были показаны скульптуры Элизабет. Филиппа в Принстоне тоже преследовали, хотя, надо отдать ему должное, он вел себя спокойно и не стал говорить ни с одним репортером. Через день вечером в новостях показали отца: он входил в свой банк и грозил кулаком телевизионному оператору.
– О Боже. – Сара закрыла лицо руками.
В это время на дежурстве был Гэри Пачеко. Он поднялся с дивана и погладил ее по плечу.
– Не переживайте. Все знают, что репортеры засранцы.
– Бедная мама, – выдохнула Сара. – Отец и Филипп, они смогут это пережить, но мама...
Джейк прибыл в семь вечера. Он видел материал о Роджере и был в бешенстве.
Они сидели на кухне. Джейк скрестив руки, облокотившись спиной о прилавок, Сара напротив, в той же позе.
– Я беспокоюсь за маму, – призналась она.
– Из-за газет?
– Да. Она такая болезненная, впечатлительная. Я даже не могу себе представить, что сейчас с ней происходит. Если бы можно было позвонить...
– Вы же знаете, Сара, что нельзя. Это слишком опасно.
– А если из автомата? Я могла бы...
– Я не хочу, чтобы вы выходили на улицу. Нет. – Он решительно замотал головой. – Именно так я и нашел Филиппа. Он ведь тоже звонил из автомата. Это слишком рискованно. Они могли поставить телефон ваших родителей на прослушивание. Наверняка уже так и сделали. Конечно, есть способы проверки, но их нельзя считать абсолютно надежными. Слишком опасно.
Она вздохнула и на мгновение закрыла глаза. Джейк был прав.
– Потерпите, – сказал он. – Уверен, очень скоро мы что-нибудь придумаем. Но...
– Я здесь задыхаюсь, – прервала она его. – Сижу взаперти, как в тюрьме. Получается, будто я преступница.
Он потер рукой лицо.
– Я вас понимаю.
– И это все, что вы можете мне сказать?
Джейк сжал губы и посмотрел на нее из-под нахмуренных бровей.
– Да.
Сара отвернулась, чувствуя тепло гнева, поднимавшееся к лицу. Но это ощущение было лучше, чем страх, и она лелеяла его, подпитывала пламя.
– Все равно это лучше, чем молчать и скрываться, – проговорил он ей в спину.
– А может быть, хуже, – возразила Сара.
На следующее утро он приехал рано, когда она еще не поднялась с постели. Мягко постучал в ее дверь и затем чуть приоткрыл.
– Вы одеты?
– Это вы, Джейк? – Сара села и протерла глаза. – Сколько сейчас времени?
– Чуть больше семи.
– О...
– Послушайте, – сказал он и вошел. – Вечером мне пришла в голову замечательная идея.
– Я и не знала, что вы уезжали.
– На несколько часов. Здесь оставался Дэвид. Так вот, я вам кое-что принес. – Он полез в карман пиджака и вытащил сотовый телефон. – Он ваш. Я зарегистрировал его на свое имя и уверен, что можно воспользоваться им для связи с родителями. Даже если разговор засекут, это приведет их ко мне.
– А вам он что, не нужен?
Джейк улыбнулся.
– Пришлось раскошелиться еще на один. Я даже внес номер моего второго мобильного телефона в память вашего, так, на всякий случай. Вам стоит только нажать на кнопку – смотрите, вот на эту, – и вы сразу же соединитесь со мной.
– Хм... спасибо. Будем надеяться, что мне не придется ее использовать.
– Позвоните родителям, – посоветовал Джейк и вышел.
Сара застала мать дома и долго говорила с ней, уверяя, что все прекрасно.
– Ты уверена в своей безопасности? – спросила Элизабет.
– Абсолютно.
– И когда кончится весь этот кошмар?
– Очень скоро.
– И ты вернешься домой, дорогая?
– Посмотрим, как сложатся обстоятельства, мама, – уклончиво проговорила Сара.
Затем Элизабет передала трубку Роджеру.
– О нас не беспокойся, – зашумел он, – мы держимся. Но это чертовски неприятная история, Сара.
– Знаю, – проронила она.
– Как твоя рука?
– Теперь намного лучше.
– Ну что ж, ладно. Филипп сказал, что ты выглядишь относительно сносно.
– Я действительно в полном порядке.
– А как эти дела с большим жюри?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103