Напряженный, исхудавший, небритый.
– Итак, что будем делать?
– Я вообще-то с ним договорился. Он дал согласие на мое участие в расследовании, но, разумеется, в свободное время. И чтобы держать его в курсе. Если удастся набрать достаточно материала, он решит, стоит ли вновь открывать дело.
– А если я пойду к окружному прокурору? С ним у меня сохранились неплохие отношения. Попрошу, чтобы Дисото ослабил на тебя давление.
– Забудь об этом. Прокурор рассмеется тебе в лицо.
Джейк снова подскочил и принялся ходить, отчаянно жестикулируя.
– Но я должен отыскать эту Сару Джеймисон. Понимаешь, должен. Это единственный путь отстоять честь. И твою тоже.
– Ладно, перестань хорохориться. Знаешь, на кого ты похож? На Дон Кихота, который с копьем наперевес бросался на эти чертовы ветряные мельницы.
– Сара не ветряная мельница, она реальный, живой человек.
– Она – может быть, а вот ты настоящий Дон Кихот, а я этот идиот оруженосец Санчо Панса. Замечательная пара.
Джейк резко остановился:
– Но ты ведь знаешь, что я прав!
– Я знаю только то, что ты продолжаешь копать, и боюсь, что на сей раз те, кто лишил тебя профессии, могут пойти гораздо дальше, потому что совсем не заинтересованы в возобновлении расследования по этому делу. Разве ты не видишь, что они играют наверняка?! Убили однажды, убьют и еще раз. Это для них раз плюнуть. Тогда тебя только предупредили.
– Но кто они? Кто эти «они»? Ответь, черт возьми!
Дэвид пожал плечами.
– Так вот, я обязательно это узнаю. Когда отыщу Сару. Она видела, кто убил Скотта.
– Возможно.
– И совершенно ясно, почему она сбежала.
– Тебе ясно.
– Да. – Джейк снова остановился. – Я знаю, почему она сбежала. Знаю, куда сбежала. Мне только нужно ее увидеть, найти подход, суметь убедить. И я могу это сделать, Дэвид. Точно знаю, что могу.
– А не чересчур ли ты самоуверен, дружище? Сам недавно говорил, что она для тебя осталась загадкой. Еще неизвестно, как эта женщина отреагирует...
– Сомнения сомнениями, но мне все же кажется, что я ее знаю. Те несколько недель, что я провел за составлением досье, не пропали даром. Мы, конечно, еще не встретились, но у меня такое ощущение, как будто я жил с ней рядом.
– Дорогой Савиль, – насмешливо проговорил Дэвид, – уж часом не влюбился ли ты в эту свидетельницу-призрака?
– В любовницу кандидата в президенты? – Джейк рассмеялся. – Ты, должно быть, спятил.

Глава 7

Стоило Джейку подъехать к подножию Скалистых гор, как начавшийся в Денвере традиционный апрельский дождик превратился в снег, а на выходе из туннеля Эйзенхауэра (примерно на высоте три тысячи метров) его встретила настоящая пурга. Шины на его старом «БМВ» были, конечно, шипованные, но все равно машина шла неуверенно. Перед очередным поворотом на подъеме он остановился у обочины, чтобы пропустить снегоочиститель, а затем до самого перевала Вейл медленно ехал за громоздким оранжевым грузовиком, мигавшим голубыми маячками. Снегопад ослабел, только когда дорога пошла вниз.
– Слава Богу, – пробормотал Джейк, сжав ладонями рулевое колесо.
«Надо же, ведь мы с Шейн проезжали по этому маршруту десятки раз, каждую зиму, и я даже не замечал никаких сложностей. Правда, тогда у нас был „рейндж-ровер“, наверное, специально сконструированный для суровых зим в Скалистых горах. А здешние весна и осень ему вообще были нипочем».
Вспомнив Шейн, он не смог не подумать о том, кто его преемник, к которому она торопилась в тот уик-энд незадолго до его отъезда в Филадельфию. Насколько серьезны у них отношения?
После Гленвуд-Спрингс дорога пошла вполне сносная (практически как на выезде из Денвера), и он поехал быстрее, а вскоре свернул на шоссе, ведущее в Аспен.
Много лет прошло с тех пор, как Джейк впервые посетил эту Мекку горнолыжного спорта, приют отдохновения богатых и знаменитых. Он с сокурсниками приехал сюда в начале марта на уик-энд во время соревнований на Кубок мира. Вот это был уик-энд так уик-энд. Парни поднимались рано утром, катались на лыжах, затем шли посмотреть соревнования, потом обед с небольшой выпивкой, чуть-чуть сна, и до глубокой ночи походы по лучшим в мире барам, дискотекам и салунам. К понедельнику Джейк чувствовал себя измотанным до предела, но когда тебе двадцать один год, то в норму приходишь очень быстро.
Не то что сейчас.
За двадцать лет здесь многое изменилось. Проселочная дорога, ведущая к Аспену, превратилась в четырехполосное шоссе. Прежде по обе стороны дороги были пастбища, сейчас на их месте возникли «спальные районы».
Джейк благоразумно остановился в Базальте (не доезжая восемнадцати миль до лыжного рая), где удалось снять номер в мотеле почти по средствам. Он использовал новую кредитную карту, которая по возвращении ждала его среди почты. Это забавно, но теперь, когда он жил скудно, почти нищенски, проблем с кредитными картами ни разу не возникло, как и в те времена, когда он процветал. Видно, администрация банков по-прежнему верила в Джейка Савиля.
Забросив вещи в номер, Джейк продолжил свой путь в Аспен. Дорога опять обледенела. Он покачал головой: и это в апреле! Только на открытых местах сугробы заметно подтаяли, а кое-где на южных склонах даже появились прогалины с зеленой травой. Его всегда удивляло, как ожесточенно Скалистые горы цепляются за зиму, как неохотно здесь она уступает дорогу весне.
Шоссе (оно было здесь единственным) шло на подъем, извиваясь вдоль долины Роринг-Форк, лишь в одном месте разветвляясь: налево – в Аспен, направо – на лыжную базу «Снежный сугроб». Остановившись на светофоре, Джейк взглянул наверх, на ряд ослепительных заснеженных вершин, четырех– и пятитысячников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103