– Ага, наврал.
– Зачем? Ты бы мог помочь мне найти ее быстрее.
– Я испугался, что Сара узнает. И возненавидит меня.
– Так она все равно узнала.
– Чем позже, тем лучше.
– Ты засранец.
– Знаю. Меня порой от самого себя тошнит. – Филипп попытался выпрямиться и пролил немного кофе на свитер. – Я решил... решил, представляешь... начать новую жизнь. Вот так. Первое, что я сделаю завтра утром, – посоветую Саре пойти к окружному прокурору. Пришло время Джеймисонам принимать ответственные решения. Повернуться лицом к этой гребаной реальности. А старик... пошел он к черту.
– Тебе следовало сделать это сегодня утром, кретин.
– Хм... надо было напиться, чтобы голова начала ясно мыслить. – Он глотнул еще кофе. – Алкоголь меня рас-тор-мо-зил и прояснил мозги.
– Последнее замечание не лишено здравого смысла. Филипп уставился на него. Его глаза сделались почти трезвыми.
– Нет, Джейк, ни в чем нет никакого смысла. Ни-ка-ко-го.
Затем он откинулся на спинку дивана и отключился.
Джейк долго рассматривал Филиппа. Возмущение в его душе смешивалось с восхищением. Нужно было иметь мужество и характер, чтобы осмелиться явиться сюда. Чтобы признаться, что живешь в дерьме, и попытаться изменить жизнь. И чтобы сказать правду. По мнению Джейка, пьяная болтовня Филиппа была правдой.
Он встал, сходил в спальню за одеялом, чтобы укрыть парня. Затем вгляделся в его лицо – рот полуоткрыт, на лбу капельки пота – и вдруг почувствовал чуть ли не отеческую нежность, которая слегка смутила его самого. У Филиппа есть отец. Неважный, конечно, устраивает ему нагоняи и взбучки, но все равно – родной отец.
Смерть своего отца Джейк пережил в раннем детстве, но утрату смягчала мать, надо отдать ей должное. А вот Элизабет Джеймисон помочь своим детям не могла.
Филипп пошевелился, пробормотав что-то во сне. Джейк уложил его ноги на диван. Тот не проснулся.
Джейк послонялся по квартире, отнес кофейник и чашки, постелил постель и в конце концов понял, что злость куда-то исчезла. Может быть, причиной было обещание Филиппа посоветовать утром Саре дать показания, но он так не думал. В таком случае в чем же дело?
«Почему визит пьяного Филиппа так на меня подействовал?
Непонятно. Может, потому что проблемы этого парня еще сложнее, чем мои? Совсем недавно Филипп выразил желание начать новую жизнь. Стряхнуть с себя дерьмо. А разве на мне его мало? Если разобраться, с одной стороны, меня прямо-таки сжигает стремление к торжеству правосудия. А с другой – и тут не надо себя обманывать – я жажду реабилитации.
И на пути к своей цели я всегда использовал людей, коллег, чтобы навязать идею торжества правосудия во всем обществе. Я использовал Шейн, чтобы реализовать мое стремление иметь детей. Использовал Филиппа, супругов Джеймисон, приятелей Сары и саму Сару. Я размахивал мечом правосудия, не обращая внимания на последствия.
Ладно, больше я ее использовать не буду. Как и Филипп, начну с завтрашнего дня новую жизнь».
Он понаблюдал еще немного за спящим, а затем выключил свет в гостиной.
«Не завидую парню, завтра утром он будет чувствовать себя скверно. – Джейк покачал головой и неторопливо двинулся к себе в спальню. – Больше уговаривать ее не буду, пусть сама решает».

* * *

Акулы пера почуяли кровь на следующее утро, когда в газетных киосках появилась «Денвер пост». На этот раз она обошла свою главную соперницу, «Роки-Маунтин ньюс», опубликовав на первой полосе статью за подписью Полы Гранато с крупным заголовком: «Свидетельница убийства Скотта Тейлора готова дать показания».
Поле Гранато потребовался целый день, чтобы добыть подтверждение, которого требовал редактор. Она его получила именно так, как и предполагал Барри Дисото, – с помощью контактов в управлении окружного прокурора. Разумеется, имя источника информации держалось в тайне.
Зато в статье Пола называла имя – Сара Джеймисон, тридцати трех лет, из семьи банкира Джеймисона, Филадельфия, штат Пенсильвания. Была свидетельницей убийства сенатора Скотта Тейлора в тот октябрьский вечер полтора года назад.
Местопребывание мисс Джеймисон в настоящее время неизвестно, писала Гранато, однако есть сведения, что окружной прокурор Томас Херд назначил ей встречу, где она должна была сделать заявление. Эта встреча отложена.
Все, что связано с мисс Джеймисон, окружено тайной, но информированный источник полагает: дело об убийстве Тейлора, вне всяких сомнений, будет вновь открыто.
В программу утренних новостей этот материал включили только денверские ТВ-каналы, а национальная ТВ-сеть и все радиостанции восточного побережья его пропустили.
Когда утром Пола Гранато появилась в редакции, ее встретили овацией.

* * *

– Боже мой! – Нина протянула Дэвиду утреннюю газету. – Посмотри. Я не могу поверить...
Он пробежал глазами заголовки, выругался, затем встал из-за стола (они завтракали) и направился к телефону.
– Что случилось? – спросила Сара. Вид у нее был усталый и измученный от бессонницы, переживаний из-за матери, а также от нерешительности, которая разрывала ее на части.
Нина молча протянула ей газету.
СВИДЕТЕЛЬНИЦА УБИЙСТВА СКОТТА ТЕЙЛОРА ГОТОВА ДАТЬ ПОКАЗАНИЯ.
Слова прыгали перед глазами Сары, и потребовалось какое-то время, чтобы осознать их значение. У нее перехватило дыхание, она уронила газету на стол.
Кто это сделал? Как? Неужели Джейк...
Дэвид разговаривал с кем-то по телефону.
– Нет, статью я еще не прочел, но самое главное: она названа. Да, названа. Хотелось бы знать, чья это работа.
Сара закрыла глаза, все тело напряглось.
«Как они узнали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103