Здесь для посетителей имелись отдельные кабинеты, лучшие сорта вин, зеркальные комнаты, которые позволяли подглядывать за другими посетителями, а то и тайные лестницы, которыми пользовались представители императорского двора. Короче говоря, хозяева таких заведений стремились всеми возможньши способами разжигать и утолять страсти своих богатых клиентов, не нанося ущерба их безупречной репутации.
Бордель фрау Брюкке относился к разряду самых дорогих, а потому и самых закрытых. Но именно сюда корнет Хартвиг пригласил своих друзей – майора Шмидта и лейтенанта Фихтера для проведения «мальчишника». Юный корнет, которому удалось добиться согласия хорошенькой графини Хаммерсфильд на брак с ним спустя всего месяц после гибели ее жениха князя Штритроттера, чувствовал себя хозяином жизни – он был пьян, весел и сорил деньгами, заказав для себя и своих приятелей отдельный кабинет и отобрав трех лучших девушек, которые, по требованию присутствующих, были наряжены в различные одежды, специально хранившиеся для подобного случая.
Майор Шмидт, верный своей склонности к танцовщицам кабаре, держал на коленях миниатюрную, пухленькую и очень симпатичную чешку лет восемнадцати, по имени Милена, одетую в костюм балерины. Она непрерывно лепетала какую-то чушь, дергала майора за усы, называя его «дядей», и, болтая толстыми ножками, требовала шампанского.
Лейтенант Фихтер предпочел стройную, пышнотелую брюнетку – румынку Сильвию – в сильно декольтированном бальном платье, с роскошным бюстом, черными волоокими глазами и низким ленивым голосом.
Однако оригинальнее всех оказался корнет Хартвиг: его будущая партнерша, немка Клара – хрупкая, стройная, «ангельски миловидная» блондинка с печальными голубыми глазами, – была одета в монашье платье.
– Итак, лейтенант, давайте выпьем за счастье нашего Хартвига! – предложил майор Шмидт. – Черт возьми, но он славный малый, и я от души рад, что эта хорошенькая куколка – графиня Хаммерсфильд – достанется именно ему, а не напыщенному индюку Штритроттеру.
– Присоединяюсь, – охотно согласился Фихтер, чокаясь с корнетом. – Удачи тебе, Генрих!
– Спасибо, друзья! – растроганно произнес корнет. – Разумеется, я надеюсь увидеть вас на своей свадьбе. Майору, как старшему по званию, принадлежит роль шафера, зато тебя, Стефан, я познакомлю с младшей сестрой моей Маргариты. Кстати… – Он вдруг задумался. – Интересно бы знать, насколько целомудренная жена мне достанется. А вдруг этот проклятый князь успел наставить мне рога?
– Если это даже так, – успокоил его майор, – то рога у тебя, мой мальчик, будут поистине золотые!
Графиня Хаммерсфильд была очень богата, а корнет никогда не скрывал от своих ближайших друзей, что охотится за приданым.
– Рога наставляют мужу, – поучительно заметила Сильвия, сидевшая рядом с Фихтером и закинувшая свое тяжелое бедро на его ногу, – а ты еще не муж!
– Верно, – корнет глупо улыбнулся. – Впрочем, какая разница! Кстати, господа, по этому поводу забавный анекдот, который случился с моей двоюродной сестрой. Представьте себе, но она была воспитана в такой строгости, что и понятия не имела о том, чем надлежит заниматься в супружеской постели!
– Не может быть! – усомнилась «монахиня» Клара, обнимавшая корнета за шею. – А вот я…
– Молчи, – перебил ее Хартвиг, – речь не о тебе. Так вот, можете себе вообразить, какой скандал разгорелся в нашем семействе, когда в первую же брачную ночь моя драгоценная сестрица, вся заплаканная, прибежала в родительский дом и решительно заявила, что не желает больше видеть того ужасного извращенца, за которого ее выдали замуж!
– А что же он такого сделал? – усмехаясь, полюбопытствовал Фихтер.
– Попытался ее раздеть! – под общий смех присутствующих заявил Хартвиг. – Нет, серьезно, но моя сестра была в настоящем шоке и, явно ожидая сочувствия, долго рассказывала нам о том, с каким трудом ей удалось отвергнуть грязные притязания этого садиста!
– Какой кошмар! – пролепетала Милена, забираясь своей маленькой пухлой лапкой под расстегнутый мундир Шмидта, отчего славный майор начал пыхтеть и наливаться кровью. – А вот я считаю мужчин не садистами, а очень милыми душками… Ну поцелуй же меня, дядя!
– Господа, у меня тост! – заявил Хартвиг, пока майор целовал свою красотку, ощупывая ее толстые ляжки, а Фихтер «грел ладонь» внутри теплого декольте своей брюнетки. – Давайте выпьем за нашу доблестную армию в целом и за наш гусарский полк в частности!
– Согласен! – тут же отозвался заметно опьяневший Фихтер. – Тем более что, судя по последним событиям в Боснии, нам вскоре предстоит война с Сербией, чему я, признаться, очень рад! Пора наконец встряхнуться и провести здоровое кровопускание! Война вдохновляет, воспитывает, полирует кровь! Ценить жизнь можно, лишь познав цену смерти. Дядя часто упрекает меня в том, что мы засиделись в борделях да театрах, и, признаться, теперь я с ним полностью согласен.
– Тебе у нас не нравится? – удивилась Сильвия.
– Ах, вот как ты заговорил после неудачи с фрейлейн Лукач! – ехидно прокомментировал майор. – Впрочем, я тоже одобряю войну, во-первых, потому, что не люблю русских и сербов, а во-вторых, потому, что надеюсь на трофеи… Признаться, я уже так задолжал за квартиру на улице Грабен, что, если не случится войны, мне придется перебираться в казармы.
– Нет, господа, что вы! – возмутился Хартвиг. – Какая война, зачем, почему? Я, черт возьми, женюсь и не желаю проводить медовый месяц под сербскими пулеметами! Не хватало еще мне, как Штритроттеру, схлопотать пулю в лоб накануне свадьбы или сразу же после нее!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101