А вслед за этим пришла горечь – из-за того, что этой радости нет места в ее жизни.
– Все позади, и я сожалею, что он этого не понимает, – выдохнула она свистящим шепотом. – Ничто нельзя возвратить назад.
Колли молча глядел на нее. Невозможно понять, почему в его глазах столько жизни, столько страсти, хотя они черны, как уголь.
– Так что же случилось такого, – заговорил он наконец, – что Дьявол больше не боится нашей встречи? Что ты такого сделала?
В искреннем недоумении Лейни подняла взгляд.
– Не знаю. Наверное, это ты что-то сделал.
«Ты встретил другую женщину», – едва не сказала она.
А Колли опять внимательно и мрачно посмотрел на ее лицо и не прочитал на нем ничего.
Странно, но он все еще обнимал ее. Должно быть, все это время здесь трудился невидимый паучок, так как Лейни чувствовала, что неосязаемые нити оплетают ее, стягивают, влекут к Колли, туда, где блестят его теплые, такие нежные губы.
Его лицо склонилось к ее лицу, загородило лунный диск, и в наступившей темноте нити натянулись до предела.
Изо всех сил Лейни оттолкнула его.
Он потерял точку опоры, отступил на мост, поскользнулся и с резким проклятием полетел в холодную воду.
Лейни поспешно отбежала от кромки воды, не зная, как поведет себя рассерженный Колли. И вдруг поняла, что не может сдержаться.
Она от души расхохоталась.
Вот что значит одеваться «от мисс Рейчел». Лейни была довольна, что элегантный наряд Колли испорчен.
– Я же говорила, мне не нравится твой костюм, – проговорила она, переводя дыхание.
Лицо его не было злым. Изданный им звук Лейни даже приняла за ответный смешок.
Колли рывком поднялся на ноги. С его одежды стекала вода.
– Если тебя не устраивают вкусы Рейчел, – мягко сказал он, – может быть, ты возьмешь заботу о моем гардеробе на себя?
От этого предложения у Лейни перехватило дыхание, а Колли тем временем выбрался на берег.
– Не согласна? – Он остановился в двух шагах от нее. – Ладно, пока не будем об этом. Но, Лейни Торн, хоть я и вымок, а все-таки скажу тебе еще кое-что. Я отныне здесь. И я не намерен пробираться по улицам украдкой, чтобы случайно не попасться тебе на глаза, как это было. Я не хочу ездить кругами, чтобы только не оказаться вблизи «Магнолии». Я занимаюсь честным делом и поэтому буду приходить, когда захочу. А если мне случится встретить тебя на улице, я не намерен опускать глаза от стыда. И если ты не станешь всякий раз плевать в мою сторону, мы можем спокойно ужиться в Спрингсе и не напоминать всему городу про старые слухи. – Он тряхнул руками, обрызгав Лейни, и сделал шаг вперед. – Лейни, я хочу жить как все, и мне нужна женщина, которая любила бы меня.
– Ты женишься на ней. – Лейни с трудом заставила онемевшие губы произнести эти страшные слова.
– Я поступлю иначе…
Как кошка, одним неуловимым движением он взлетел к ней, ухватил ее железной хваткой за плечи и повлек вниз, к воде.
Она слишком поздно поняла его намерения.
– Нет! Нет, Колли! Нет!
Спустя мгновение Лейни барахталась в ледяной воде. Неудивительно: как раз здесь выходил на поверхность подземный источник.
– Ах ты… ты…
Слова застряли у нее в горле. Он быстр, ловок, непредсказуем, и он совсем рядом.
Колли сам подсказал ей:
– Скажи – «злобный дикарь». Так, помнится, меня величал твой папаша. А ты назвала меня еще хуже. Впрочем, это в запале, я полагаю.
Он глянул на разъяренную, но бессильную Лейни, быстрыми шагами пересек мост, и золотисто-кровавая луна заслонила его и его удлиненную, тонкую тень.
Когда луна принимала золотисто-кровавый оттенок и начинала появляться все ниже над горизонтом, Колли уже знал: табак почти созрел, а Лейни пора в школу.
Наступал сентябрь, а в этом месяце у нее каждый год начинались занятия.
Сквозь разноцветные кленовые и дубовые листья он смотрел на пустынный двор и унылый дом и тосковал по ней. Дважды со дня их знакомства он приходил к подножию холма, оба раза заставал ее высоко в ветвях дуба в ее излюбленном гнездышке. Она охотно спускалась к нему и плескалась с ним вместе в речке, где никто в целом свете не должен был их увидеть.
Лето подошло к концу. Настала пора уборки табака, и у Колли не было предлогов, чтобы отлынивать от работы и сбегать куда-то.
По вечерам он ложился на низенький жесткий топчан и старался вообразить школу. Чарли он закидал вопросами о школе и о том, почему ему, Колли, нельзя туда ходить. Отвечал ему Чарли очень просто: «Что ж, коли тебя тянет к занятиям, займемся геометрией».
Геометрия нравилась Колли куда больше Книги Иова, но ответа на свои вопросы он так и не получил и потому продолжал их задавать. И наконец измученный Чарли сказал ему:
– Спрашивай Дьявола, если не боишься.
И этим ответом Колли удовлетворился.
Не более чем две недели назад он стал свидетелем происшествия, которое разъяснило ему, из-за чего он должен бояться старика. В тот день ему довелось увидеть недовольного Дьявола.
Дьявол явился на ферму в сапогах и рабочем комбинезоне, в надвинутой на глаза кепке, с кнутом, обмотанным вокруг ладони. Приехал он на джипе вместе с Джоном Торном, и лицо последнего отнюдь не выражало обычного самодовольства.
– Мистер Ролинс, покраску в комнатах я поручил Гарнеру. За дополнительную плату. Я считал, что он должен лучше других справиться с работами по дому, но с таким народом разве можно рассчитывать на что-нибудь хорошее?
Ролинс с трудом выбрался из машины и подошел к одному из бараков. Как раз наступило время ужина, и к этому бараку стягивались порядком напуганные сезонные рабочие.
– Гарнер, – произнес старик мертвым голосом.
Из-за дверей тотчас же раздался женский вопль:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107