Это, пожалуй, и скажут; но истина будет заключаться в том,
что эти люди сами указали на себя большинству, которое бессоз-
нательно последовало за ними, подобно тому как загипнотизиро-
ванный следует за своим усыпителем.
Оставляя в стороне эти примеры, представляющие только
несколько исключений, мы можем себя спросить, не происходит
ли то, что бывает с гениями, более или менее и со всеми людьми,
превосходящими в чем-либо других? На каком основании закон
внушения теряет здесь все свое могущество?
Легко понять, что нет никакой причины оправдывать это ис-
ключение, так как известно, на основании ежедневных фактов,
что внушение сохраняет бесспорное могущество во всех формах
человеческой деятельности.
Средневековый режим, допускавший, чтобы тот, у кого была
более сильная рука и более смелое сердце, строил свое <соколи-
ное гнездо> на вершине горы, тогда как более смирные собира-
лись в покинутых им хижинах, но подчинялись его власти, -
существует и теперь, хотя обычаи уже и не те. В наше время тот,
у кого более ума, смелости, знания жизни, кто в состоянии вну-
шить другим более доверия, подымается над всеми и увлекает за
собою толпу помимо ее сознания.
В религии, в науке, в политике, в торговых делах, в каких
угодно проявлениях человеческого духа, везде вы видите, что
Тард. Законы подражания. Перевод с фр. Спб. 1893 г.
С. Сигеле <Преступная толпа>
вокруг немногих или даже одного лица образуется целая группа
индивидов. Они образуют церковь, школу, класс, партию и сра- 1
жаются, подобно солдатам, находясь под влиянием (аи^ев^оп) 
начальника, лучше других олицетворяющего известное чувство,
известное благо, известную идею.
Таким образом, когда касаясь какого-нибудь вопроса, гово-
рят: большинство - такого-то мнения, то этим указывают на
явление, которое должно быть, собственно говоря, выражено
следующим образом: мнение X. внушено большинству. Это зна- 1
чит, что мнение данного лица (сегодня это - оратор, завтра - 1.
журналист и т. д.), имеет в себе столько силы, что обратило на
себя внимание толпы гораздо больше, чем какое-нибудь другое
"нение.
Деспотизм большинства и коллективная психология
<Иметь только внушенные идеи и считать их самопроизволь-
ными - вот, - говорит Тард, - иллюзия, свойственная сом-
намбулисту и человеку, рассматриваемому, как социальная
единица>.
Возвращаясь теперь к вопросу, заданному себе нами выше,
мы можем ответить нашим оппонентам, что они ошибаются,
думая, будто деспотизм большинства является триумфом пошло-
сти; что неверно, будто мир управляется менее интеллигентны-
ми, находящимися в большом числе, но что, наоборот, те, кото-
рые находятся в очень малом числе, т. е. самые интеллигентные,
и увлекают за собою общество, внушая ему свое желание.
Верховное право большинства кажется поверхностному на-
блюдателю триумфом численности, между тем как в сущности
оно - бессознательное подчинение посредственностей людям с
высшим развитием. Вот что между прочим говорит Милль:
<управление посредственностей может быть только посредствен-
ным управлением. Ни одно государство, управляемое демократи-
ей или многочисленной аристократией, не могло никогда под-
няться выше посредственности ни в своем политическом поведе-
нии, ни в своих мнениях и обычаях; противоположное могло
быть только там, где народ-правитель позволял одному или
нескольким, одаренным большим талантом и более образован-
ным, чем масса, людям руководить собою, подавать совет>.
Если понимать эти слова буквально, то можно сказать, что то,
что Милль считает исключением, есть правило, так как народ
всегда позволяет руководить собой высокот.амнтливым и бо-
лее, чем масса, образованным людям. Если объяснять эти слова,
принимая во внимание того, кто их писал, то придется согла-
ситься с Миллем, так как по необходимости нужно допустить,
что раз тот, кто руководит толпой - человек гениальный, то
жизнь такого народа более сильна, чем она была бы, если бы ею
управлял человек с обыкновенными способностями.
Я предвижу здесь одно вполне естественное возражение.
Неверно, скажет кто-нибудь, будто большинство преклоняется
тотчас же перед великими людьми, идет ли речь о политике,
искусстве или науке. Талантливые люди почти всегда остаются
изолированными во время своей жизни, так как им приходится
бороться против общественного мизонеизма (страха перед нов-
шествами).
Это совершенно верно. Но какое же все это имеет значение?
Означает ли это, что в мире одерживают верх только посред-
ственные идеи, и именно потому, что большинство, т. е. те, ко-
торые по-видимому управляют, представляют из себя посред-
ственность? Перед нами история всего мира, могущая доказать
нам, что одни только полезные идеи были приняты и увековече-
ны большинством. Не вы ли сами допускаете, что идеи, состав-
ляющие сегодня исключительное достояние нескольких мысли-
телей, завтра будут приняты многими, а позже - сделаются
достоянием всех? Не вы ли сами допускаете, что если идея, вы-
шедшая из головы какого-нибудь человека, не овладевает голо-
вами всех, то это значит, что она, лишь только родилась, была
уже достойна смерти?
Не станем же превращать общего принципа в простой вопрос
о времени. Существует непосредственно действующее внушение,
свойственное преимущественно чувствованиям, и внушение, дей-
ствующее не непосредственно, свойственное преимущественно
идеям. Явление не изменяется во втором случае оттого только,
что происходит медленнее.
Посмотрев на мир с более широкой точки зрения, мы увидим,
что мнение массы, образуется ли оно быстро, или в продолжение
Долгого времени, всегда берет свое начало от мнения одного чело-
века или немногих лиц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113