Это была их комната. Это был их дом!… Все долгие месяцы, которые они прожили на улице, тролль мечтал об этом.
Конечно, можно было получить жилье и у городских властей – стоило только обратиться в департамент по строительству Чикаго, там был специальный отдел, который занимался строительством домов для метахомиков. Но для этого следовало признать себя метачеловеком… Без всяких оговорок… Питер до сих пор не был готов к этому. Каждое утро, просыпаясь, он твердил себе: «Я – человек, подлинный, на все сто процентов. Я был человеком и вновь им стану. Только дайте срок». Он боялся расстаться со своей мечтой – нутром чувствовал, что стоит ему разочароваться в ней, отказаться от веры, и он умрет. Погибнет духовно…
Как-то он поделился своими мыслями с Эдди. Тот, очутившись в новой обстановке и немного отъевшись, начал вести себя более спокойно. Припадки случались реже, да и речью своей он теперь владел куда лучше. Выслушав друга, Эдди пожал плечами и мудро заметил:
– Если так боишься забыть, кто ты есть на самом деле, не волнуйся – все равно скоро забудешь. Какая разница, ну станешь троллем?
Питер подозрительно глянул на приятеля – может, тот шутит? Вроде бы Эдди не шутил. Но с той поры подросток старался не возвращаться к больной теме.
Действительно, разговоры, сомнения, ахи, охи больше не имели значения. Теперь у него в руках был и компьютер и дискеты, и он каждый вечер сидел за уроками.
Дело подвигалось медленно, но Питер не отчаивался. Каждую свободную минуту он отдавал чтению. Осилит какой-нибудь текст, разберет непонятные места, а на следующий день обязательно повторит. После таких усилий новые термины прочно запоминались.
Эдди дома не было. Он занялся сбытом краденого – на прошлой неделе они обчистили еще один магазинчик. Питер решил, что сейчас самое время поучиться. Устроился он на полу. Его массивные плечи нависали над миниатюрным экранчиком и столь же крохотной панелью управления. Кончиком когтя осторожно нажал клавишу включения.
Просмотрел для повторения кое-какие темы по основам генетики, потом вошел в свой собственный файл, который обозначил: «Снадобье для меня». Это название казалось троллю загадочным и многообещающим. На эту дискету он записывал самое главное из того, что прочитал, и – кратко – свои суждения по этому вопросу.
На экране высветилось:
«Все люди, как полноценные, так и метаособи, имеют в своем организме набор из сорока шести хромосом. Перед началом деления клетки происходит удвоение каждой из хромосом. В процессе клеточного деления сходные хромосомы расходятся в образующиеся молодые клетки, которые получают таким образом полный набор хромосом. Зрелые половые клетки имеют вдвое меньший набор хромосом. Полный их набор восстанавливается в оплодотворенной клетке – в каждой паре сходных хромосом одна унаследована от отца, другая – от матери.
Так передается генетический код. Число всевозможных перестановок равняется 223, но потенциальное количество комбинаций участков ДНК даже превышает это число, так как гены имеют способность меняться местами во время мейоза. Мейоз (от греч. – уменьшение) – редукционное деление, представляющее собой стадию развития половых клеток и состоящее из двух делений ядра при одном делении хромосом.


В итоге возможно появление 2000000000000000000000000 различных особей от одних и тех же родителей».
Это число надо было вообразить.
Питер поднес к глазам зеленоватую бугристую руку и вгляделся в нее. Под кожей пульсировала его плоть. Она состояла из клеток, и в каждой клетке, в самом ядрышке, хранились гены. Каким же образом получилось, что из 2 000 000 000 000 000 000 000 000 возможных комбинаций выпала именно эта и у папочки с мамочкой слились те гены, которые приговорили его стать троллем?
Питер встал и подошел к окну. По улице прохаживался мужчина. Он торчал возле отеля все утро. Частенько к нему подходил какой-нибудь бродяга или орк, они перебрасывались парой-другой фраз и тут же расходились… Мелкий нелегальный бизнес в чудесное весеннее утро… Два года назад Питер ни за что не угадал бы, что здесь, под его окном, вовсю торгуют наркотиками. В ту пору это было за пределами его разумения. Темная сторона жизни не касалась его. Теперь все полетело вверх тормашками. В своем нынешнем положении он был прекрасно осведомлен о том, что творилось на улице и в подворотнях, но почти не помнил, чему его учили в школе.
Тролль чувствовал, как волна ярости поднимается в нем. Он не хотел ничего знать о поганых галлюциногенах, о торговцах этой пакостью, о проститутках, наводнивших Чикаго после знаменитого пожара. Знать ничего не хотел об условиях содержания заключенных, которых безо всяких причин колотили в полицейских участках!… Как ему хотелось вновь стать прежним Питером Клерисом, изучающим оторванные от жизни теории строения и функционирования клеток Как он мечтал о светлых классных комнатах, об аудиториях в каком-нибудь престижном университете!…
Он начал сопеть – хотелось изо всех сил шибануть кулаком по стене, по спинке кровати… Но мебель трогать нельзя, стены дома тоже – здесь все чужое! Разве это поможет? Разве это изменит проклятую уродливую плоть, исправит клыкастое рыло? Дудки! Его удел – жить среди презираемого меньшинства, среди существ, называемых метахомиками…
Что ж, может быть, отлупить себя? Это сколько угодно! Он сжал кулаки и пару раз с силой ударил по скулам. Потом повторил. Еще, еще. Он бил себя до онемения. Только тогда сердце успокоилось, и Питер с удовлетворением подумал – хорошо, что еще чувствительность не потерял!…
Он повеселел – он веселел всякий раз после очередного самоизбиения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122