ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
VadikV
25
Трецца Адзопарди: «Укры
тие»
Трецца Адзопарди
Укрытие
«Адзопарди Т. Укрытие»: Росмэн-Пресс; 2004
ISBN 5-353-01644-0
Оригинал: Trezza Azzopardi, “The Hiding Place”, 2000
Перевод: Вера Пророкова
Аннотация
Долорес Гаучи Ц младшая из ше
сти дочерей в семье мальтийских эмигрантов, перебравшихся в английский
порт Кардифф в середине XX века. Спустя много лет она возвращается в родной
город на похороны матери. Лирический монолог Долорес погружает читател
я в зыбкий мир ощущений и переживаний маленькой девочки, хранящей в свое
м сердце нежность и боль за близких. Благодаря изысканному ритму повеств
ования воспоминания главной героини о детстве выстраиваются в причудл
ивую картину жизни мальтийской общины под серым небом Кардиффа 60-х.
Шорт-лист Букеровской премии 2000 года.
Трецца АДЗОПАРДИ
УКРЫТИЕ
Моей маме
Спасибо Дереку Джонсу и Линде Шонеси из АП «Уатт», а также Мэри Маун
т и Питеру Штраусу из «Пикадора».
Особая благодарность Рите Исааке и Эндрю Маушену.
И отдельное спасибо Джону Кемпу за песни, которые он вспомнил; Дэви
ду Хиллу за то, что он все читал и читал эту книгу, и Стивену Фостеру за то, ч
то оставил книгу в покое.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ожидание
Кэрол Джексон хоть и сидит в коляске, но ее мама от нее не отходит, а вот моя
стоит внизу и шепчется с надушенной женщиной в лохматой шкуре.
Я смотрю, как коляска скрывается за углом. Последними исчезают тощие ног
и миссис Джексон в туфлях-лодочках, и, если я сдвинусь влево, к трещине в ра
ме, я снова их увижу. Но я стою на месте и лижу стекло, запотевшее от моего ды
хания, чтобы был виден пригорок, на котором находится букмекерская конто
ра, и, как мне велено, жду отца.
Когда в заднюю дверь проскользнула мамина подружка Ева, я думала, она там
так и останется. Но она пошла вслед за нами наверх. Встала в своей шубе из о
целота, скрестив на груди руки. А меня мама отправила к окну.
Прочти три раза «Отче наш» и, если он не появится, спускайся, сказала она
В переводе
соблюдено авторское оформление прямой речи (прим. ред.).
. Ева засмеялась и подалась вперед, махнув перчаткой, которую стяну
ла с руки еще при входе.
Мэри, думаешь, это ничего? Ц спросила она, постукивая каблуками по полу.
Да он когда еще вернется, ответила мама, уводя ее обратно вниз подальше от
матрацев и едва уловимого запаха мочи.
Папа не любит, когда приходит Ева. Он говорит, она слишком много пьет. А мам
а говорит, что Ева Ц единственная оставшаяся у нее подруга. Когда папа ух
одит в букмекерскую контору, они сидят внизу, разговаривают и слишком мн
ого пьют. Иногда я слышу их смех. Однажды Ева зашла в мою комнату, и я ужасно
испугалась, потому что у нас в доме просто нет места для кого-нибудь еще.
Эта спальня моя, Люки, Фрэн и мамы. Мы спим здесь вчетвером, а в комнате напр
отив живут две мои другие сестры, Селеста и Роза. Я их почти не знаю. Они пов
есили на свою дверь записку. Мне известно, что там написано, хотя я и не уме
ю читать. «Не входить! Это и ТЕБЯ касается!» Наверное, это про меня. И, кажетс
я, они не шутят.
Мы Ц это Селеста, Розария, Франческа, Люка и Долорес. Я младшая, и мое имя, к
ак имена Розы и Фрэн, сократили. Меня все зовут Дол. Это чтобы мама могла на
одном дыхании позвать всех нас завтракать. Есть еще одна сестра, Марина, к
оторая родилась после Селесты, но она уже не здесь, что вообще-то к лучшем
у, потому что для нее места не осталось.
Дальняя спальня папина. Ее прозвали Клетушкой, хотя никаких клеток там н
ет, во всяком случае, я их не видела. Клетушка всегда открыта. То ли он хочет
показать, что на самом деле там не живет, то ли ему там тесно, то ли дает нам
знать, что все еще существует, доставая по ночам своим храпом. Одна я в Кле
тушку не хожу, но иногда стою у двери.
В нашей спальне кругом кровати. Как в приюте или больнице. Есть даже старе
нькая раскладушка. Она стоит без дела у дальней стены и словно ждет, что кт
о-то из детей ее займет. Я сплю на большой кровати с мамой и Люкой. Мы лежим
в фланелевых пижамах по обе стороны от мамы. Мне никогда и в голову не прих
одит, что мы занимаем место отца.
У Фрэн свой узенький диванчик в углу. Это не потому, что Фрэн не хочет спат
ь с нами, просто она все время мочится в постель. И я иногда тоже, и Люка. Опр
еделить, кто виноват, легко. Цветастый матрац весь в пятнах. Мама не понима
ет, почему мы, девочки трех, шести и восьми лет от роду, до сих пор писаемся п
о ночам, а мы не можем ей объяснить.
«Отче наш, иже еси на небесех…» Пока что я вроде прочла только два раза, и т
о только до «хлеба насущного», поэтому останавливаюсь и смотрю в окно. На
пригорке, кажется, мелькнула его тень. Но когда я понимаю, что это всего ли
шь собака, мне становится смешно.
В комнате помещается еще только сундук, и он тоже в некотором смысле кров
ать. Мама хранит в нем старую сумочку, набитую фотографиями людей, которы
х я не знаю. Они то женятся, то стоят на крыльце дома, и на всю жизнь у меня в г
олове эти две картинки соединились в одну. Есть и другие снимки Ц меня и в
сех остальных, черно-белые, потрескавшиеся и выцветшие, слипшиеся друг с
другом. Они лежат в потертой косметичке, в той же сумочке, что живет в сунд
уке.
Когда я только родилась, я в этом сундуке спала. Мама мне рассказывала, как
заворачивала меня в шали и прятала от отца.
Он бы тебя придушил, говорила она без злобы, но с некоторой гордостью, слов
но я приблудный котенок, которого она приютила.
Я представляю себе младенца в сундуке и крадущегося в спальню папу, похо
жего на злодея из детской сказки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
25
Трецца Адзопарди: «Укры
тие»
Трецца Адзопарди
Укрытие
«Адзопарди Т. Укрытие»: Росмэн-Пресс; 2004
ISBN 5-353-01644-0
Оригинал: Trezza Azzopardi, “The Hiding Place”, 2000
Перевод: Вера Пророкова
Аннотация
Долорес Гаучи Ц младшая из ше
сти дочерей в семье мальтийских эмигрантов, перебравшихся в английский
порт Кардифф в середине XX века. Спустя много лет она возвращается в родной
город на похороны матери. Лирический монолог Долорес погружает читател
я в зыбкий мир ощущений и переживаний маленькой девочки, хранящей в свое
м сердце нежность и боль за близких. Благодаря изысканному ритму повеств
ования воспоминания главной героини о детстве выстраиваются в причудл
ивую картину жизни мальтийской общины под серым небом Кардиффа 60-х.
Шорт-лист Букеровской премии 2000 года.
Трецца АДЗОПАРДИ
УКРЫТИЕ
Моей маме
Спасибо Дереку Джонсу и Линде Шонеси из АП «Уатт», а также Мэри Маун
т и Питеру Штраусу из «Пикадора».
Особая благодарность Рите Исааке и Эндрю Маушену.
И отдельное спасибо Джону Кемпу за песни, которые он вспомнил; Дэви
ду Хиллу за то, что он все читал и читал эту книгу, и Стивену Фостеру за то, ч
то оставил книгу в покое.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ожидание
Кэрол Джексон хоть и сидит в коляске, но ее мама от нее не отходит, а вот моя
стоит внизу и шепчется с надушенной женщиной в лохматой шкуре.
Я смотрю, как коляска скрывается за углом. Последними исчезают тощие ног
и миссис Джексон в туфлях-лодочках, и, если я сдвинусь влево, к трещине в ра
ме, я снова их увижу. Но я стою на месте и лижу стекло, запотевшее от моего ды
хания, чтобы был виден пригорок, на котором находится букмекерская конто
ра, и, как мне велено, жду отца.
Когда в заднюю дверь проскользнула мамина подружка Ева, я думала, она там
так и останется. Но она пошла вслед за нами наверх. Встала в своей шубе из о
целота, скрестив на груди руки. А меня мама отправила к окну.
Прочти три раза «Отче наш» и, если он не появится, спускайся, сказала она
В переводе
соблюдено авторское оформление прямой речи (прим. ред.).
. Ева засмеялась и подалась вперед, махнув перчаткой, которую стяну
ла с руки еще при входе.
Мэри, думаешь, это ничего? Ц спросила она, постукивая каблуками по полу.
Да он когда еще вернется, ответила мама, уводя ее обратно вниз подальше от
матрацев и едва уловимого запаха мочи.
Папа не любит, когда приходит Ева. Он говорит, она слишком много пьет. А мам
а говорит, что Ева Ц единственная оставшаяся у нее подруга. Когда папа ух
одит в букмекерскую контору, они сидят внизу, разговаривают и слишком мн
ого пьют. Иногда я слышу их смех. Однажды Ева зашла в мою комнату, и я ужасно
испугалась, потому что у нас в доме просто нет места для кого-нибудь еще.
Эта спальня моя, Люки, Фрэн и мамы. Мы спим здесь вчетвером, а в комнате напр
отив живут две мои другие сестры, Селеста и Роза. Я их почти не знаю. Они пов
есили на свою дверь записку. Мне известно, что там написано, хотя я и не уме
ю читать. «Не входить! Это и ТЕБЯ касается!» Наверное, это про меня. И, кажетс
я, они не шутят.
Мы Ц это Селеста, Розария, Франческа, Люка и Долорес. Я младшая, и мое имя, к
ак имена Розы и Фрэн, сократили. Меня все зовут Дол. Это чтобы мама могла на
одном дыхании позвать всех нас завтракать. Есть еще одна сестра, Марина, к
оторая родилась после Селесты, но она уже не здесь, что вообще-то к лучшем
у, потому что для нее места не осталось.
Дальняя спальня папина. Ее прозвали Клетушкой, хотя никаких клеток там н
ет, во всяком случае, я их не видела. Клетушка всегда открыта. То ли он хочет
показать, что на самом деле там не живет, то ли ему там тесно, то ли дает нам
знать, что все еще существует, доставая по ночам своим храпом. Одна я в Кле
тушку не хожу, но иногда стою у двери.
В нашей спальне кругом кровати. Как в приюте или больнице. Есть даже старе
нькая раскладушка. Она стоит без дела у дальней стены и словно ждет, что кт
о-то из детей ее займет. Я сплю на большой кровати с мамой и Люкой. Мы лежим
в фланелевых пижамах по обе стороны от мамы. Мне никогда и в голову не прих
одит, что мы занимаем место отца.
У Фрэн свой узенький диванчик в углу. Это не потому, что Фрэн не хочет спат
ь с нами, просто она все время мочится в постель. И я иногда тоже, и Люка. Опр
еделить, кто виноват, легко. Цветастый матрац весь в пятнах. Мама не понима
ет, почему мы, девочки трех, шести и восьми лет от роду, до сих пор писаемся п
о ночам, а мы не можем ей объяснить.
«Отче наш, иже еси на небесех…» Пока что я вроде прочла только два раза, и т
о только до «хлеба насущного», поэтому останавливаюсь и смотрю в окно. На
пригорке, кажется, мелькнула его тень. Но когда я понимаю, что это всего ли
шь собака, мне становится смешно.
В комнате помещается еще только сундук, и он тоже в некотором смысле кров
ать. Мама хранит в нем старую сумочку, набитую фотографиями людей, которы
х я не знаю. Они то женятся, то стоят на крыльце дома, и на всю жизнь у меня в г
олове эти две картинки соединились в одну. Есть и другие снимки Ц меня и в
сех остальных, черно-белые, потрескавшиеся и выцветшие, слипшиеся друг с
другом. Они лежат в потертой косметичке, в той же сумочке, что живет в сунд
уке.
Когда я только родилась, я в этом сундуке спала. Мама мне рассказывала, как
заворачивала меня в шали и прятала от отца.
Он бы тебя придушил, говорила она без злобы, но с некоторой гордостью, слов
но я приблудный котенок, которого она приютила.
Я представляю себе младенца в сундуке и крадущегося в спальню папу, похо
жего на злодея из детской сказки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78