Позади меня апокалиптическим фейерверком - подделкой под
празднество - рвались первые бомбы, соперничая с заревом пылающих заданий:
изгои общества по-своему участвовали в торжествах. Город изнемогал под
бременем нищеты, стремясь съехать в какой-то подземный Сан-Андреасский
разлом. Вспоминались орбитальные атомные бомбы, летавшие где-то над
головой; они были готовы вырастить свои грибы, когда другие возможности
будут исчерпаны.
Я думал о Пинк.
Я обнаружил, что мчусь на автомобиле через невадскую пустыню, весь в
поту, сжимая руль. Я рыдал, но беззвучно, как научился в Келлере.
Возможно ли возвращение?

Машина, предназначенная для города, грохотала по ухабам грунтовой
дороги, разваливаясь на части. Для такого путешествия она не годилась. На
востоке вставало солнце. Это был восход нового тысячелетия. Я сильнее
нажал на педаль газа, и машина яростно подпрыгнула. Мне было все равно. Я
не собирался возвращаться по этой дороге. Так или иначе - я здесь, и здесь
останусь.
Я подъехал к стене, всхлипывая с облегчением. Последние сто миль были
кошмаром: я задавал себе вопрос, не было ли все это сном. Я коснулся
холодной, настоящей стены и успокоился. Кругом летал легкий снежок,
серевший в утреннем свете.
Я увидел их издалека. Все они были в поле, где я их и оставил. Нет, я
ошибся. Там были лишь дети. Почему вначале показалось, что их так много?
Пинк была там. Я узнал ее сразу, хотя никогда не видел в зимней
одежде. Она сделалась выше и полнее. Ей должно было исполниться
девятнадцать. В снегу у ее ног играл маленький ребенок, а на руках она
держала младенца. Я подошел к ней и заговорил - жестами, вложив свою руку
в ее.
Она обернулась ко мне; лицо ее сияло от радости, а такого взгляда у
нее раньше не было. Руки ее скользнули по мне, а глаза были неподвижны.
- Я касаюсь тебя, я приветствую тебя, - сказали ее руки. - Мне
хотелось бы, чтобы ты был здесь несколько минут назад. Почему ты ушел,
дорогой? Почему тебя так долго не было?
Глаза ее выглядели как камни. Она была слепа и глуха.
И все дети тоже. Нет; ребенок Пинк, сидевший у ее ног, взглянул на
нее с улыбкой.
- Где все? - спросил я, когда обрел дыхание. - Царапина? Лысый?
Зеленоглазая? И что произошло? Что произошло с тобой?
Я был на грани сердечного приступа, нервного срыва, или чего-то еще.
Моя реальность грозила раствориться.
- Они ушли, - сказала она.
Слово я не уловил, но по смыслу оно напоминало о "Марии Челесте" и
Роуноуке, штат Вирджиния ["Мария Челеста" ("Святая Дева") - американская
бригантина, обнаруженная у берегов Португалии в декабре 1873 без единого
человека на борту; одно из объяснений предложено в рассказе А.К.Дойла
"Сообщение Хебекука Джонсона"; Роуноук, Вирджиния - ошибка автора: имеется
в виду Роуноукская колония в Северной Каролине, основанная в 1584; в 1590
обнаружили, что она полностью исчезла; неизвестно, были ли колонисты
истреблены индейцами, или растворились среди них]. Смысл, в котором она
употребила слово ушли, был неоднозначным. Он чем-то напоминал о сказанном
ею раньше: о недостижимости, об источнике бессилия, похожего на то, что
побудило меня бежать из Келлера. Но теперь она говорила о том, что еще не
принадлежало ей, но было достижимо. Печали в этом не было.
- Ушли?
- Да. Я не знаю, куда. Они счастливы. Они ***. Это было великолепно.
Нам лишь отчасти удалось этого коснуться.
Я чувствовал, как мое сердце колотится, как при звуке последнего
поезда, отходящего от станции. Мои ноги мчались по шпалам, а тот таял в
тумане. Где Бригадуны [Бригадун - заколдованная деревушка в Шотландии,
жители которой просыпаются раз в сто лет (из одноименного фильма; США,
1954, пост. В.Миннелли)] прошлых дней? Я никогда не слышал о сказке, в
которой удается вернуться в заколдованную страну. Ты просыпаешься, и
видишь, что упустил случай. Ты не воспользовался им. Глупец! Он дается
лишь раз, в том-то и мораль, ведь так?
Ладони Пинк смеялись на моем лице.
- Подержи эту часть-меня-что-говорит-ртом-с-моей-грудью, - сказала
она и подала мне свою крохотную дочь. - Я сделаю тебе подарок.
Она протянула руку и слегка коснулась моих ушей своими прохладными
пальцами. Звук ветра исчез, и не вернулся, когда она отняла руки. Она
коснулась моих глаз, закрыв свет, и тот ушел навсегда.
Мы живем в чудесной тьме и безмолвии.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21