Затем пожал плечами. Я подумал, что больше он не скажет ничего. Потом
он продолжал:
- Эти люди, мы остерегаемся их, слышишь? Может быть, нам не нравится
то, чем они занимаются. Но им нелегко, понимаешь? - Он взглянул на меня,
ожидая чего-то. Я так и не научился разговаривать с этими немногословными
людьми с Запада; мне всегда казалось, что мои фразы слишком длинны. Для
краткости они пожимают плечами, издают нечленораздельные звуки и
пропускают слова. При разговорах с ними я всегда чувствовал себя городским
хлыщом.
- А гостей они принимают? - спросил я. - Я думал взглянуть, не смог
ли бы переночевать у них.
Он снова пожал плечами, и смысл этого движения был совершенно другим.
- Может быть. Ты знаешь, что все они глухи и слепы? - Это был весь
разговор, на который он был способен за день. Он издал что-то вроде
клохтанья и ускакал.
Я продолжал идти вдоль стены пока не вышел на грунтовую дорогу,
которая огибала высохшее русло реки и вела к стене. В той были деревянные
ворота, но они были открыты. Я подумал: зачем же было трудиться ставить
стену, если оставлять ворота открытыми. Затем я заметил кольцевой путь
рельсов узкоколейки; они выходили из ворот, образовывали перед ними петлю
и замыкали этот круг. Вдоль внешней стороны стены имелось небольшое
ответвление длиной в несколько ярдов.
Некоторое время я стоял там. Я ее знаю, что повлияло на мое решение.
Может быть, мне немного надоело спать на воздухе, и захотелось домашней
еды. Солнце опускалось к горизонту. В западном направлении пейзаж был
примерно таким же. Если бы я увидел шоссе, то, может быть, направился бы к
нему и попытался остановить попутную машину. Но я повернул в другом
направлении и вошел в ворота.
Я шел по шпалам. По обеим сторонам рельсов была деревянная ограда из
горизонтальных планок, как в загоне для скота. По одну сторону паслись
овцы. С ними была шетландская овчарка; она подняла уши и проследила меня
взглядом, но не стала подходить, когда я посвистел ей.
До группы зданий впереди было примерно полмили. Там было четыре или
пять куполов, сооруженных из чего-то полупрозрачного, похожих на теплицы,
и несколько обычных квадратных зданий. Крылья двух ветряных мельниц лениво
вращались под легким ветерком. Было там и несколько батарей солнечных
водонагревателей - плоских устройств из стекла и и дерева, приподнятых над
землей, так чтобы их можно было поворачивать в направлении Солнца. Сейчас
они стояли почти вертикально, улавливая его косые закатные лучи. Были
видны несколько деревьев - возможно, сад.
Примерно на полпути до зданий я оказался под деревянным пешеходным
мостиком. Он аркой изгибался над рельсами, и соединял восточное пастбище с
западным. Я подумал: а чем плохи обычные ворота?
Затем я увидел, как что-то движется по рельсам в направлении меня -
очень тихо. Я остановился и подождал.
Это было что-то вроде переделанного электровоза для перевозки угля в
шахтах. Сзади была прицеплена вагонетка. Питался он от аккумуляторов, и
прежде, чем я услышал его, он подошел довольно близко. Управлял им
низенький человек. Он пел во весь голос, невероятно фальшивя.
Поезд приближался со скоростью около пяти миль в час; одна рука
машиниста была вытянута, как будто обозначала левый поворот. Внезапно,
когда он был уже совсем близко, я понял, что происходит. Он не собирался
останавливаться. Рукой он считал стойки ограды. Я едва успел взобраться на
нее. Между вагонеткой и оградой по обеим сторонам было не больше шести
дюймов. Я, как мог, прижимался к ограде; рука человека коснулась моей
ноги, и поезд внезапно остановился.
Он соскочил с поезда, схватил меня, и я подумал, что следует ждать
неприятностей. Но он выглядел озабоченным, а не сердитым, и ощупал меня с
ног до головы, пытаясь определить, не ранен ли я. Мне было неловко, но не
из-за этого обследования. Индеец сказал, что все они глухи и слепы, но я,
наверное, не до конца поверил ему.
Его охватило облегчение, когда я сумел донести до него, что я в
порядке. Красноречивыми жестами он дал мне понять, что мне не следует
находиться на рельсах. Показал, что мне надо перелезть ограду и идти
полем. Он повторил этот жест несколько раз, чтобы увериться, что я его
понял, и, пока я перелезал ограду, касался меня, убеждаясь, что я
освободил ему дорогу. Он протянул руки сквозь изгородь и подержал меня за
плечи, улыбаясь мне; покачал головой, указав на рельсы и кивнул, указав на
здания. Прикоснулся к моей голове, и улыбнулся, когда я тоже кивнул. Он
забрался в электровоз и включил мотор, все это время кивая и указывая
туда, куда он хотел меня направить. Затем он уехал.
Я размышлял, что же делать. Почти все во мне говорило: повернись,
дойди пастбищем до стены и направься в холмы. Эти люди, наверное, не
захотят, чтобы я был здесь. Я сомневался, что смогу общаться с ними, и
может быть, я им даже неприятен. С другой стороны, я был заворожен, да и
кто не был бы на моем месте? Мне хотелось знать, как им удалось устроить
свою жизнь. Я все еще не верил, что _в_с_е_ они глухи и слепы. Это
казалось невозможным.
Собака обнюхивала мои ноги. Я взглянул на нее, и она отступила назад,
затем осторожно приблизилась, когда я протянул к ней раскрытую ладонь. Она
понюхала мою руку и лизнула ее. Я потрепал ее по голове, и она поспешила
обратно к своим овцам.
Я направился к заданиям.

Первейшее в деловых операциях - это деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21