Значит, мне тоже нужно будет лечь спать с винтовкой. В-пятых, если…
- В-пятых, к этому времени поднимется совершенный бедлам, - прервал Майкл. - Дело будет сделано. Если ты убьешь Лежона, то нам придется бежать в пустыню. Ты будешь самым преступным из всех преступных мятежников, и наше дорогое французское командование не остановится ни перед чем, чтобы тебя поймать.
Он замолчал, и несколько времени мы молча думали.
- Кроме того, - продолжал Майкл, - тебе этого не сделать. Другое дело, если бы Лежон целился в тебя, как будет целиться в меня Болидар, когда я его пристрелю. Ты не сможешь хладнокровно прострелить голову Лежону, если он сам на тебя не нападет… Это как раз то, что собирается сделать Шварц и что нам не нравится.
Он был совершенно прав. С таким же успехом я мог бы пойти к Шварцу и попросить его записать меня в доблестную дружину мясников.
- Ладно, - сказал я. - Представь себе, что я наведу на Лежона винтовку, пообещаю, если он двинется, прострелить ему голову и скажу ему…
- Что он арестован, - насмешливо сказал Майкл. - Тогда ты будешь самым опасным из всех мятежников. Кроме того, Лежон, вероятно, не будет присутствовать в казарме. Он, конечно, очень храбрый человек, но ему нужно остаться в живых.
- Похоже все-таки, как будто бы для нас единственным выходом было бы пойти к Шварцу, - сказал я.
- Лучше к дьяволу, чем к Шварцу, - ответил Майкл. - Я пристрелю всякого, кто попробует на меня напасть, но я вовсе не собираюсь вступать в шайку мазуриков и заниматься убийством из-за угла.
- Что же нам делать?
- Абсолютно ничего. Нам просто нужно ждать и очень быстро действовать, когда придет время. А пока что нам надо держаться осторожно и любезно переговорить с милейшим Шварцем… Пойдем.
Мы встали и пошли к форту. Было темно, и небо было усеяно крупными звездами.
- Я думаю, что сержант Дюпрэ тоже все знает о заговоре, - сказал я, когда мы вошли во двор.
- Несомненно, - ответил Майкл. - Я думаю, что Лежон позаботится о том, чтобы составить себе надежную группу сторонников, чтобы расправиться с мятежниками… Он, наверное, надеется, что его сторонники со временем передерутся и перебьют друг друга… Трудно, конечно, сказать, что он в самом деле думает. Можно только предположить, что он хочет завладеть нашими пресловутыми драгоценностями и заодно доставить себе немного удовольствия…
Войдя в казарму, мы увидели, что партия мясников собрала митинг. Сидевшие в круге злобно взглянули на Майкла и меня, когда мы прошли мимо. Мы сели на наши койки, достали из мешков тряпки для чистки обмундирования и спокойно занялись делом. Головы заговорщиков снова сблизились. Через некоторое время Майкл встал и пошел прямо к ним.
- У тебя готов ответ по вопросу о свиньях? - грубо спросил его Шварц.
- Я пришел сообщить кое-что по поводу одной свиньи, друг мой, - ответил Майкл.
Комитет мясников сердито на него уставился и ждал. Я встал и подошел к ним. То же самое сделал Сент-Андре, вставший со своей койки. В этот самый момент вошли Мари и Кордье. Они тоже подошли к заговорщикам.
- Ему все известно, - сказал Майкл.
Шварц вскочил на ноги. Глаза его дико горели и борода его топорщилась.
- Это ты ему сказал! - заорал он, тыча пальцем почти в лицо Майкла. - Ты, подлец, нас предал! - и взглянул на штык, висевший в головах его кровати.
- Рассказал ему, а потом пришел сюда и признался в этом, так, что ли? - холодным и насмешливым голосом спросил Майкл. - Будь у тебя столько же ума, сколько способности шуметь, ты понял бы, что я едва ли стал бы это делать. Нечего сказать, умного вождя выбрали себе мятежники.
Шварц совершенно не ожидал прямого нападения и поэтому не знал, что ему ответить. Майкл повернулся к Брандту, Хэффу, Гунтайо и прочим приятелям Шварца.
- Молодцы, ребята! сказал он. - Вы здесь сидите и придумываете удивительные вещи. Составляете гениальные планы, а Лежон знает каждое слово, которое вы говорите. Присоединиться к вам? Нет, спасибо. Вы очень умно рассуждали по поводу свиней и мясников. Я вижу, что тут свиньи и мясники ни при чем, тут больше всего баранов… Вы мне надоели. - И Майкл самым убедительным образом зевнул. - Что же вы собираетесь делать? - продолжал он. - Помните, что Лежон все равно сделает то же, что и вы, только раньше вас. Поэтому я рекомендую вам ничего не делать.
- И Лежон тоже ничего не будет делать, - добавил я.
Хладнокровие Майкла, его нескрываемое презрение к ним и несомненная искренность победили. Они знали, что Майкл говорит правду, и не сомневались в том, что не он предал их Лежону. Я следил за Гунтайо и понял, что он был вторым Болидаром, может быть, немножко похрабрей. Конечно, Болдини узнает о поступке Майкла, как только Гунтайо уйдет с заседания спровоцированных им дураков.
- Что же делать? - пробормотал Шварц, - что же делать, если Лежон все знает?
- Отменить программу предстоящих развлечений, - заявил Майкл, - и тогда благородная душа, которая так много рассказала Лежону, расскажет ему и это. - И глаза Майкла остановились на лице Гунтайо. Он так долго смотрел на него, что этот джентльмен невольно вскочил на ноги.
- Как ты смеешь намекать… - закричал он и внезапно остановился. Он понял, что таким образом сам себя выдает.
- Разве я намекал? - спросил Майкл. - На что именно я намекал, друг мой?
- Если это ты, то мы прибьем тебя штыками к стене, желтый пес! - заорал Шварц.
- Он лжет! Он лжет! - визжал Гунтайо.
- Почем ты знаешь? - спросил Майкл. - Откуда тебе известно, что Лежон не слыхал о заговоре?
- Я говорю, что ты лжешь, когда утверждаешь, что я предал заговор, - плевался Гунтайо.
- Я этого не утверждаю, - сказал Майкл. - Мне кажется, что это ты сам утверждаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98