Наконец, мы сделали еще один шаг вперед в чрезвычайно значительных и интересных исследованиях, какими бы маловажными они ни представлялись со стороны.
Название книги может показаться читателю необдуманным, и я попытаюсь объяснить его возникновение. Прежде всего, слова «сокровища», да еще «карибские», непременно вызовут в вашем воображении дублоны, пиастры и прочую пиратскую добычу. Тем не менее и автору, и издателям хотелось напомнить о связи новой книги с предыдущей, которая называлась «Сокровища животного мира», где речь шла о таких же поисках драгоценных для науки богатств. Слово «карибские» столь же многозначно, как и слово «джунгли». Разные люди вкладывают в него совершенно различные значения. Карибские земли – по сути дела земли карибских индейцев, которые обитали во всех Гвианах, а оттуда распространились на Тринидад и большинство островов Вест-Индии. В наши дни «карибские» стало синонимом Вест-Индии, к которой, строго говоря, не относятся ни Гвианы, ни Тринидад, хотя они считаются вест-индскими владениями Англии, Нидерландов и Франции.[ii] Поэтому страны, где мы побывали, проще всего обозначить одним словом – «карибские». Кроме того, это удивительно красивое и выразительное слово.
А. Т. Сандерсон
Часть первая
Из Тринидада


I. В джунглях
Растительность, пекари и мапипи
Наше нехитрое жилье на горе Арипо в Тринидаде было очень разумно устроено. Не считая палатки и навеса из пальмовых листьев, где мы готовили пищу, у нас была еще не пробиваемая дождем mjupa, то есть лесная хижина, где мы работали и ели. К ней примыкала расчищенная площадка, а за ней стоял аккуратный маленький домик с каменными стенами и крышей из пальмовых листьев. Ее абсолютно вертикальные стены, гладкие и безукоризненно параллельные друг другу, создала Природа без малейшего вмешательства человека. Узкая дверь и три ступеньки, спускавшиеся к площадке, были такими же творениями природы, как и деревья, стоявшие вокруг. Каприата добавил только крышу и раздобыл три камня для очага, чтобы было где готовить пищу; интерьер он искусно украсил ярким, изумрудно-зеленым мхом и двумя пучками висячих орхидей. (Я знаю в Англии две семьи, которые жили в еще более тесных домишках, чем этот, и обстановка там была столь же скудная, а уж о красотах интерьера и речи нет. Вот вам и достижения цивилизации.)
Как-то раз в тени нашего домика мы занимались разбором и сортировкой крохотных улиток. Был полдень, и лес был залит мощными потоками солнечного света; сверкающие зеленые и золотые мухи сновали в воздухе, неизвестные птицы монотонно перекликались на неведомых языках, и кэрри из курицы с рисом аппетитно булькало на огне, источая ароматный парок. В такие минуты тропический лес словно залит слоем тишины высотой в четыре фута…
Вот почему мы с Альмой мгновенно подняли головы, услышав доносившуюся из домика Каприаты слабую возню. Мы подождали, прислушиваясь. Потом услышали тихие-тихие звуки – словно лилипутская собачка с аппетитом грызет косточку. Как можно осторожнее мы вылезли из-за стола и стали подкрадываться к двери домика согласно заранее разработанной стратегии наступления. Хруст прекратился, послышался шорох, и что-то как будто двинулось с места. Альма в этот момент уже заглянула вовнутрь и принялась отчаянно размахивать руками. Я подобрался поближе и тоже заглянул в домик. Поначалу я ничего не заметил, потом что-то там зашевелилось.
На полу сидела маленькая ящерка вида Gonatodes ocellatus, которых местные жители окрестили «собачками». Она была красновато-коричневая с ярко-желтыми полосками и пятнышками, обведенными черным, у нее были черные как смоль лапки и громадные золотые глаза. Это было само по себе прелестное и забавное существо, но нас поразило другое: своими острыми зубками этот малыш вцепился мертвой хваткой в черного скорпиона, который был в длину не меньше и куда объемистее самого охотника. Впрочем, оба воина терпели адские мучения: ящерка отгрызала хвост скорпиону, а тот старался не остаться в долгу. В тот момент, когда мы появились на поле боя, силы примерно уравновесились, а так как скорпион уже лишился своего наиболее опасного оружия (с тыла, так сказать), то я рискнул схватить обоих драчунов разом.
В мгновение ока они выпустили друг друга и вцепились в мою руку, так что мне удалось стряхнуть их только резким, сильным движением. Ящерица звучно шлепнулась на покрытую мхом стену и словно прилипла к ней. Мы, не мешкая, завладели скорпионом и стали подбираться к ящерице, но она и не подумала удирать в какую-нибудь трещину, а повернулась к нам и оскалила зубы! Я попытался ее схватить, но она свирепо вцепилась мне в руку. Никогда мне не приходилось видеть маленьких ящериц, которые бы так себя вели. Меня поразила ее смелость, и, хотя она не могла укусить больно своими мелкими зубками и слабенькими челюстями, мне пришлось повозиться, пока я ее отцеплял, чтобы не повредить ее непрочную шкурку. Ящерка была не только бесстрашная, а еще и умница – сначала она незаметно бочком отступала в сторонку, а потом нырнула в глубокую трещину стены у самого пола. Мы заглянули туда – она сидела, припав к земле, и грозно разевала пасть.
Мы сломали длинный прут и попробовали выдворить ее оттуда, но ящерка отступала все дальше и глубже, поэтому мне пришлось, пока Альма тихонько подгоняла ее прутиком, обежать вокруг дома и сторожить у щели, откуда она могла выбраться наружу. Стена утопала в густой траве, а внизу скопилась куча сухих громадных листьев: я принялся расчищать эту кучу, чтобы добраться до щели. Тут я неожиданно нащупал рукой что-то очень теплое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93