Интересно, влекло ли Далилу к Самсону так, как ее к Каррику де Марсо? К черту Самсона и Далилу. Какой смысл морочить себе голову судьбой библейских героев? Ее проблемы требуют немедленного решения.
— Надо брать быка за рога, Глинис, — прошептала она.
На звук ее голоса Каррик обернулся, ласково посмотрел на нее, и от этого взгляда кровь забурлила у нее в жилах.
— Вы что-то сказали? — спросил он.
Ей казалось, что сердце застряло у нее в горле, но она смогла улыбнуться и ответить.
— Я спросила, не хотите ли вы еще чаю. Ваш, наверное, уже остыл.
— Да, пожалуйста.
Она взяла кастрюлю и понесла к камину. Надеясь, что он не заметил, как дрожат ее руки, она взяла у него кружку и наполнила.
— Я могу к этому привыкнуть, — проговорил он, беря кружку и коснувшись пальцами ее руки.
— К чему? — просила она.
— К тому, чтобы во время шторма пить с вами чай по ночам.
— Да, конечно, — пробормотала она.
— Посидите со мной, Глинис, — попросил Каррик. Он взял ее за руку, стараясь усадить рядом с собой. Не в силах произнести ни слова, Глинис наклонилась и поставила кастрюлю как можно ближе к огню. Сердце ее учащенно билось, и прерывистое дыхание не позволяло притвориться бесстрастной.
А Каррик протянул руку, большим и указательным пальцами взял прядь ее волос, задумчиво посмотрел на нее испросил:
— Как его звали, Глинис? Кем он был для вас?
— Вы о ком? — Глинис округлила глаза.
— О том, кого вы старательно стараетесь не упоминать, о ком не хотите думать. Однако мысли о нем преследуют вас. Он был жесток с вами?
— Жестокость — понятие относительное. Все зависит от того, в чьих устах оно звучит.
— Расскажите мне о нем, — настаивал Каррик.
— Вы не хотите отложить этот разговор на другой раз? Глинис подумала, что если хочет заставить Каррика рискнуть, то и сама должна рисковать.
— Хорошо, я расскажу, — произнесла она с глубоким вздохом. — Его звали Джек Рэймер, я была молода и неопытна и вышла за него замуж. Мы состояли в браке два года, но уже к концу первого года стало ясно, что мы не сможем жить вместе.
— Вы любили его?
Вспоминая об этом периоде своей жизни, она обычно ощущала печаль. Но сейчас ей казалось, что она рассказывает историю из другой, чужой жизни. Это из-за Каррика она стала спокойнее относиться к своему прошлому? Вполне возможно.
— Если по-честному — нет. Теперь я понимаю, что была тогда больше влюблена в сказочные истории о вечной счастливой жизни после свадьбы. Джек был красивым мужчиной, отличным ковбоем с большой серебряной пряжкой на поясе. Я знала его с детства.
— Насколько я понимаю, страсти между вами не было?
— Вы весьма проницательны, Каррик. Не было.
— Почему вы его выгнали?
— Как вы догадались? — удивилась Глинис. — С таким же успехом Джек мог бросить меня.
— Во-первых, вы бы не вышли замуж за глупого человека, а это означает, что он был достаточно умен, чтобы понимать, что он теряет. Я уверен, это была ваша инициатива. Но почему?
— Как бы вам объяснить, — начала Глинис, — в тех краях, где я жила, принято было выходить замуж за людей своего круга. При этом земли оставались в руках старых владельцев, чужестранцы на ранчо не попадали. Джек казался наиболее подходящим из сыновей владельцев соседних ранчо.
— Но он не казался ни вам, ни окружающим большим подарком. Верно?
— Вы опять правы. — Ей было не очень приятно признаваться в этом, но боль прошла. — Нет, Джек не был идеальным мужем. Он был замечательным кавалером, пока ухаживал за мной. И я долго не догадывалась о том, какая мне грозит опасность, а когда поняла, было уже поздно.
— Знаю по опыту, что у мужчины бывает один из главных пороков: пьянство, азартные игры и женщины. Какой был у Джека?
— Все три, — спокойно ответила Глинис. — Начинал он с выпивки, затем переключался на азартные игры, осыпал женщин подарками, если выигрывал, а когда проигрывал, они с удовольствием утешали его. Обычно он проигрывал… и проигрывал много.
— Надеялся, что вы будете оплачивать его долги?
— Дело дошло до того, что мне пришлось выбирать между ранчо и Джеком.
— И вы с ним расстались?
— Он понял, что я не пожертвую своим ранчо. Примерно за два месяца до второй годовщины нашей свадьбы Джек отправился в Лас-Вегас с одной сочувствующей ему дамой. Развод я получила в его отсутствие.
— Вы сожалеете об этом? — тихо спросил Каррик.
— О разводе? Ни капельки. О том, что вышла за него замуж? Конечно.
— Был у вас кто-нибудь после Джека?
— Нет. Ведь я никогда не покидала ранчо. А теперь скажите, какой из трех пороков предпочитаете вы, Каррик де Марсо?
— Женщин, — ответил он, погрузив пальцы в ее волосы, затем погладил ее плечо и посмотрел ей в глаза. — Должен признаться, что недавно меня очаровала одна невероятно упрямая зеленоглазая девушка с прекрасными каштановыми волосами.
Вот и настал этот момент, подумала Глинис. Сердце у нее едва не выскочило из груди.
— Послушайте, Каррик, не стану ходить вокруг да около, скажу прямо и откровенно то, что считаю нужным.
— Говорите, Глинис Малдун. Что вас тревожит?
— Вы! — Он удивленно вскинул бровь. Глинис поспешила добавить: — Вернее мы. Я… — Она судорожно сглотнула. — Боже, это так трудно…
Он усмехнулся, в глазах его сверкали озорные огоньки.
— Насколько я понимаю, вы имеете в виду влечение, которое мы испытываем друг к другу и с которым пытаемся бороться?
— Один из нас борется более решительно, — парировала она.
— Но почему, Глинис? Я знаю, что ваша репутация нисколько вас не волнует. Ваше прошлое тоже. Может быть, вы боитесь забеременеть?
— Это серьезная проблема.
— Согласен. Ну а если я предложу вам выйти за меня замуж?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80