Он откинулся назад, сцепив пальцы рук, чтобы согреться, и опершись
спиной на жесткое дерево. Откуда Алланон может его знать? Он редко
выбирался из Дола и наверняка запомнил бы этого человека, если бы встретил
его в одном из своих нечастых путешествий. После своего заявления Алланон
отказался далее обсуждать этот вопрос. Он молча поужинал, заявив, что все
дальнейшие разговоры откладываются до утра, и вновь превратился в ту
зловещую фигуру, которая встретила тем вечером Шеа на пороге гостиницы.
Поев, гость попросил хозяина показать ему комнату, где он может выспаться,
и извинился. Ни Шеа, ни Флик не сумели больше вытянуть из него ни одного
слова про его путешествие в Тенистый Дол и его интерес к Шеа. Позднее,
когда ночью братья беседовали об этом наедине, Флик связал его встречу с
Алланоном и случай с ужасающей тенью.
Мысли Шеа вернулись к изначальному вопросу - откуда Алланон может его
знать? Он проследил в уме все события своей жизни. Ранние годы он помнил
смутно. Он не знал, где родился, хотя через какое-то время после того, как
его усыновили Омсфорды, ему рассказали, что он появился на свет в
маленьком поселении на Западе. Отец его умер раньше, чем в памяти мальчика
мог бы запечатлеться его образ, и теперь он почти ничего не мог о нем
вспомнить. Какое-то время его воспитывала мать, и он припоминал отдельные
эпизоды из жизни с ней, свои игры с детьми эльфов среди огромных деревьев,
в темно-зеленой глуши. Ему исполнилось пять лет, когда она вдруг заболела
и решила вернуться к своему народу в деревушку Тенистый Дол. Наверное, она
уже знала, что жить ей осталось недолго, но в первую очередь она
заботилась о сыне. Путешествие на юг стало для нее последним, и вскоре
после переселения в долину она умерла.
Родственники матери, оставшиеся здесь после ее замужества, исчезли,
все, кроме Омсфордов, приходящихся ей всего лишь дальними кузенами. Менее
года назад Курзад Омсфорд потерял жену и с тех пор один воспитывал сына
Флика и содержал гостиницу. Шеа стал членом их семьи; отныне мальчики
росли как братья и оба носили имя Омсфордов. Никто никогда не называл Шеа
его настоящего имени, а сам он не считал нужным спрашивать. Омсфорды были
единственной семьей, много для него значившей; они также приняли его как
родственника. Временами смешанная кровь беспокоила Шеа, но Флик упорно
убеждал его в том, что это только преимущество, ибо его характер и
инстинкты сформированы смешением кровей двух рас.
Но, как ни старался, он не мог припомнить встречи с Алланоном.
Казалось, этого никогда не происходило. Возможно, так оно и было.
Шеа поерзал на стуле и пустым взглядом уставился в огонь. Что-то в
мрачном путнике пугало его. Возможно, это говорило его воображение, но он
не мог избавиться от ощущения, что этот человек каким-то образом читает
его мысли и видит его насквозь, стоит ему лишь пожелать. Это казалось
нелепым, но с момента встречи в гостиной комнате эти мысли не покидали
юношу. Флик тоже заметил это. Он даже прошептал брату в темноте спальни -
боясь, что его могут как-то подслушать - что, по его мнению, Алланон
опасен.
Шеа выпрямился и глубоко вздохнул. За окном уже начинало светать. Он
поднялся, чтобы подбросить в огонь хвороста, когда услышал в коридоре
голос отца, громко рассуждающего о хозяйственных проблемах. Глубоко
вздохнув, Шеа отогнал от себя мрачные мысли и поспешил на кухню, чтобы
помочь готовить завтрак.
Только ближе к полудню Шеа увидел Алланона, который, очевидно, все
утро провел в своей комнате. Тот неожиданно появился из-за угла гостиницы,
когда Шеа отдыхал под огромным тенистым деревом позади дома, задумчиво
управляясь с легким завтраком, который сам себе соорудил. Его отец был
занят делами где-то в доме, а Флик пропадал по отцовскому поручению. В
лучах полуденного солнца мрачный незнакомец казался ничуть не менее
грозным, чем прошлым вечером, его невероятно высокая фигура по-прежнему
была закутана в плащ, хотя теперь этот плащ был уже не черным, а
светло-серым. Склонив узкое лицо к земле, он подошел к Шеа и уселся на
траву рядом с юношей, задумчиво поглядывая на вершины холмов,
возвышающиеся на востоке над деревьями поселка. Несколько долгих минут оба
они молчали, затем Шеа не выдержал.
- Зачем вы пришли в Дол, Алланон? Зачем вы искали меня?
Темное лицо повернулось к нему, и на тонких губах заиграла легкая
усмешка.
- Это, мой юный друг, такой вопрос, на который нельзя ответить столь
просто, как тебе хотелось бы. Возможно, лучшим способом ответить было бы
вначале поспрашивать тебя. Читал ли ты что-либо по истории Севера?
Он помолчал.
- Знаешь ли ты о Королевстве Черепа?
При упоминании этого имени Шеа замер - в этом названии крылись все
страшные явления жизни, вымышленные и настоящие, этим именем пугали
расшалившихся маленьких детей, от него бегали по коже мурашки у взрослых
мужчин, когда перед мерцающими углями ночного костра рассказывались
всяческие истории. В этом названии слышались имена призраков и гоблинов,
коварных лесных карликов Востока и огромных скальных троллей дальнего
Севера. Шеа взглянул на мрачное лицо перед собой и медленно кивнул. И
снова Алланон помедлил, прежде чем продолжить.
- Я историк, Шеа, помимо прочего - возможно, величайший
путешественник среди нынешних историков, ибо за последние пять веков мало
кто, кроме меня, посещал земли Севера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35