бесшумно следуя за
приземистым силуэтом брата, он пересекал открытый луг. Они быстро
добрались до кустов, и только тогда Шеа вспомнил, что они забыли свои
рюкзаки - и сейчас эти рюкзаки лежат в той низине, из которой они только
что бежали. Существо просто не могло не заметить их, а стоит ему их
заметить, погоня тут же подойдет к концу и больше им уже не придется
думать, в какую сторону отправиться. Шеа почувствовал, как замерло его
сердце. Как они могли забыть о такой простой вещи? Он отчаянно стиснул
плечо Флика, но его брат уже сам понял их ошибку и тяжело рухнул на землю.
Шеа понял, что ему придется вернуться за выдающими их рюкзаками; даже если
его заметят, придется рискнуть - другого выхода не было. Но как только он
нерешительно поднялся, в светлеющем небе появился черный силуэт неподвижно
висящего охотника. Возможность была упущена.
И вновь их спасло приближение рассвета. Пока Носитель Черепа
беззвучно парил над лугом, над восточными холмами блеснул золотистый край
солнца, и он него во все стороны помчались первые вестники наступающего
дня, освещая небо и землю своим теплым сиянием. Солнечный луч упал на
темное тело ночной твари, и видя, что ее время подошло к концу, она
стремительно взмыла в небо, облетая луг огромными расширяющимися кругами.
Она испустила свой леденящий вопль, полный смертной злобы, и на один
краткий миг словно застыли все тихие утренние звуки; затем она повернулась
к северу и стремительно скрылась из вида. В следующий миг она уже исчезла,
и двое ошеломленных, не верящих в свою удачу юношей еще долго смотрели, не
в силах вымолвить ни слова, в бездонное пустое утреннее небо.

5
Ближе к вечеру этого же дня юноши подошли к Лиху, городу на холмах.
Огражденный стенами из камня, скрепленного известковым раствором, город
был желанным пристанищем для усталых путников, несмотря даже на то, что в
ярких лучах дневного солнца жаркая тускло-серая громада стен казалась не
более располагающей к отдыху, чем горячее железо. Сами размеры и тяжесть
этих стен были неприятны юношам, предпочитающим свободу менее безопасных
лесов, окружающих их родной дом, но усталость быстро заставила их забыть о
неприязни, и они без промедления вошли в западные ворота, ступив на узкие
улочки города. Вокруг царило оживление, люди толкались и пробирались мимо
лавочек и рынков, тянущихся вдоль входящей в город-крепость дороги и
достигающих самого дома Мениона, величественного старого особняка,
скрытого за деревьями и изгородями, ограждающими аккуратно подстриженные
газоны и благоухающие сады. Жителям Тенистого Дола Лих казался огромным,
хотя на самом деле он был относительно мал по сравнению с громадными
городами в глубине земель Юга или даже с пограничным городом Тирсис. Лих
был городом, удаленным от остального мира, и путешественники не часто
входили в его ворота. Он замкнулся в себе и главным образом заботился
только о нуждах своего населения. Королевский род, правящий этими землями,
считался древнейшим на всем Юге. Он воплощал в себе единственный закон для
своих подданных - возможно, в других законах они и не нуждались. Шеа
никогда не был убежден в этом, хотя жители холмов в большинстве были
довольны своими правителями и предлагаемым ими образом жизни.
Протискиваясь через городскую толпу, Шеа вдруг поймал себя на том,
что размышляет о своей невероятной дружбе с Менионом Лихом. Любой назвал
бы ее невероятной, думал он, ведь внешне у них было так мало общего. Юноша
из Дола и горец, происходящие из настолько разных семей, будто бы они
стремились сделать нелепой даже попытку осмысленного сравнения. Шеа,
приемный сын хозяина постоялого двора, расчетливый, практичный, выросший
среди рабочих людей. И Менион, единственный сын королевского дома Лиха и
наследник престола, с рождения окруженный бессчетными обязанностями и
подчеркнуто игнорирующий их, наделенный дерзкой самоуверенностью, которую
с переменным успехом пытался скрывать, и сверхъестественным охотничьим
чутьем, заслужившим скупую похвалу даже такого сурового критика, как Флик.
Их взгляды на методы правления сходились ничуть не более, чем их
биографии. Шеа слыл неколебимым защитником старых укладов, а Менион был
убежден в том, что все старые законы уже доказали свою неспособность
справляться с расовыми проблемами.
Но несмотря на все их расхождения, крепкая дружба свидетельствовала
об их взаимном уважении. Зачастую Менион находил мысли своего невысокого
друга старомодными, но он всегда уважал его убежденность и решительность.
Юноша же, в отличие от часто выражаемого Фликом мнения, не закрывал глаза
на недостатки Мениона, но все же видел в принце Лиха то, что другие были
расположены не замечать - сильное, непреодолимое стремление к
справедливости.
В настоящее время Менион Лих вел жизнь, не обремененную никакими
особенными заботами о будущем. Он много путешествовал, охотился в лесах,
покрывающих холмы королевства, но в основном он, казалось, занимался
изобретением все новых способов попадать в переделки. Честно добытый опыт
обращения с большим луком и чтения следов не служил никаким полезным
целям. Напротив, он только сильнее раздражал его отца, который постоянно,
но безуспешно пытался привить сыну, единственному своему наследнику,
интерес к вопросам управления королевством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35