Быть может, такого эксперта не нашлось, потому что никакой специалист не смог бы добиться неправдоподобных результатов, необходимых обвиняемому?
То же с семенной жидкостью. Если Дэнни изливал ее в лоно Лидии, как она могла попасть к Роде?
Ерунда — это тоже часть заговора с целью обвинить его в убийстве, снова вскинулся Дэнни. Результаты лабораторных анализов подтасованы. И полиция плохо сработала.
Эрни добивал его, пока не замучил всех присутствующих. В половине первого Люсьен встал и попросил объявить перерыв на обед.
— Я еще не закончил! — прогремел на весь зал окружной прокурор. Он хотел окончательно расправиться с Дэнни, не дав Люсьену шанса вразумить своего клиента и попытаться реабилитировать его. Впрочем, такая перспектива уже казалась несбыточной. Петля была наброшена на шею Пэджита, и негодяй судорожно ловил ртом воздух. Но Эрни не собирался отступать.
— Продолжайте, — разрешил судья Лупас, и Эрни неожиданно закричал на подсудимого:
— Что вы сделали с ножом?
Его крик напугал всех, а особенно, конечно, свидетеля, который дернулся и невольно произнес:
— Я... ну... — потом, спохватившись, замолчал.
— Вы — что? Ну же, мистер Пэджит, скажите нам, что вы сделали с ножом, с орудием убийства?
Дэнни тряс головой и казался слишком напуганным, чтобы говорить.
— С каким ножом? — с трудом выдавил он наконец. Даже если бы нож в тот момент выпал из его кармана, выглядеть более виновным было невозможно.
— Нож, которым вы убили Роду Кассело.
— Это был не я...
Подобно неторопливому, жестокому палачу, Эрни сделал паузу и пошел советоваться с Хенком Хатеном, после чего взял отчет о вскрытии и спросил Дэнни, помнит ли тот показания, которые дал суду в этом зале патологоанатом. Вы считаете, осведомился он, что его отчет — тоже часть заговора, направленного против вас? Дэнни не знал, как лучше ответить. Ах, ну да, вы же утверждаете, что все улики против вас сфабрикованы, значит, и этот отчет, разумеется, тоже должен быть поддельным.
А фрагмент кожи, найденный под ногтем жертвы, тоже часть заговора? А ваше семя? И так далее, и тому подобное.
Эрни не давал ему передышки. Люсьен время от времени через плечо бросал на отца Дэнни взгляд, который говорил: «Я же вас предупреждал!»
Присутствие Дэнни на свидетельском месте дало возможность Эрни Гэддису еще раз продемонстрировать все улики, и результат оказался сокрушительным. Неубедительные возражения подсудимого, что, мол, все это происки заговорщиков, звучали смешно и нелепо. Какое наслаждение было наблюдать, как его изничтожают на глазах присяжных. Хорошие парни одерживали победу. Присяжные, казалось, были накалены до того, что, дай им сейчас в руки оружие, они тут же выстроились бы в расстрельную команду.
Наконец Эрни швырнул блокнот на стол. Перспектива обеденного перерыва начала становиться реальной. Засунув руки в карманы, окружной прокурор спросил:
— Будучи под присягой, вы клянетесь перед лицом суда, что не насиловали и не убивали Роду Кассело?
— Я этого не делал.
— Что в тот субботний вечер вы не следовали за ней тайком из клуба до ее дома?
— Нет.
— Не проникали в ее дом через черный ход?
— Нет.
— Не прятались в ее гардеробной, пока она не уложила детей спать?
— Нет.
— И не нападали на нее, когда она вошла, чтобы повесить свои вещи?
— Нет.
Люсьен встал и сердито сказал:
— Протестую, ваша честь, мистер Гэддис устраивает демонстрацию.
— Отклонено! — рявкнул Лупас. Судья желал справедливого суда. Обвинению предоставлялась значительная свобода описания сцены убийства, если того требовало опровержение лживых показаний обвиняемого.
— Вы не завязывали ей глаза шарфом?
Пэджит без остановки тряс головой, а голос обвинителя набирал силу, подходя к кульминации.
— Не разрезали ножом ее трусы?
— Нет.
— И не насиловали ее в ее собственной постели, в двух шагах от места, где спали ее малолетние дети?
— Нет.
— И это не вы разбудили их своим шумом?
— Нет.
Эрни подошел к свидетельскому боксу настолько близко, насколько позволялось правилами, и скорбно посмотрел оттуда на присяжных. Потом повернулся к Дэнни и сказал:
— Майкл и Тереза прибежали посмотреть, что происходит в маминой спальне, не так ли, мистер Пэджит?
— Я не знаю.
— И увидели, как вы навалились на нее?
— Я там не был.
— Рода услышала их голоса, правда? Они кричали, просили вас отпустить их маму?
— Меня там не было.
— И Рода сделала то, что на ее месте сделала бы любая мать — крикнула, чтобы дети бежали, не так ли, мистер Пэджит?
— Меня там не было.
— Вас там не было?! — взревел Эрни так, что стены содрогнулись. — Ваша рубашка там была, ваши следы там отпечатались, вы оставили там свое семя — и вас там не было?! Неужели вы думаете, мистер Пэджит, что в ложе присяжных сидят идиоты?
Свидетель безостановочно мотал головой. Эрни медленно вернулся на свое место, отодвинул стул, но, прежде чем сесть, заявил:
— Вы насильник. Вы убийца. И вы лжец, мистер Пэджит. Разве не так?
Вскочивший Люсьен орал:
— Протестую, ваша честь! Довольно!
— Протест отклонен. У вас есть еще вопросы, мистер Гэддис?
— Нет, ваша честь. Штат закончил допрос свидетеля.
— А у вас есть дополнительные вопросы к своему свидетелю, мистер Уилбенкс?
— Нет, ваша честь.
— Свидетель может покинуть свое место.
Дэнни медленно встал. От ухмылок и надменности не осталось и следа. Лицо его было багровым и мокрым от пота.
Перед тем как выйти из-за ограды свидетельского бокса, он взглянул на команду своих защитников, потом внезапно повернулся к присяжным и произнес слова, которые ошеломили весь зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127