— Я с удовольствием принимаю приглашение вашей светлости, — по всем правилам этикета ответил он; Делора рассмеялась.
Два часа спустя Конрад, войдя в каюту Делоры, обнаружил там накрытый стол, освещенный не корабельными лампами, а зажженными свечами. Было видно, что хозяйка каюты постаралась на славу.Платье на Делоре было нежно голубого цвета, вместо цветов волосы ее украшали небольшие банты, на шее красовалось жемчужное ожерелье, доставшееся ей в наследство от матери.Приветствуя ее легким поклоном, он понял, что Делора очень рада его приходу. Словно не в силах больше сдерживаться, она воскликнула:— На сегодняшний вечер я приготовила нечто особенное, и буду очень огорчена, если сюрприз вам не понравится.— Нечто особенное?— Перед отъездом лорд Роуэлл посоветовал мне взять с собой некоторые деликатесы, отсутствующие в простом и непритязательном рационе моряков.— Ну, так можно будет сказать после двухнедельного плавания, сейчас же на корабле есть свежие куры, баранина и свинина; и если повар не испортит продукты в процессе приготовления, вы их отведаете.— Признаться, вчера вечером я была так увлечена общением с вами, что обращала мало внимания на еду. Но все-таки если я сообщу вам меню, то испорчу весь эффект.Конрад был приятно удивлен, увидев на столе паштеты, бычий язык и гуся. По словам, Делоры все это было привезено из фамильного поместья.— Кстати, а вы там были? — поинтересовалась она.Конрад покачал головой.— У моего отца случился бы приступ, предложи я такое.Когда я был маленьким, склоки моего родителя с его кузеном — вашим отцом — заставляли меня думать о семейном поместье, как об аде, наполненном грешниками, каждый из которых настолько нечестив, что извергает пламя.Делора рассмеялась.— На самом деле, все наоборот. В поместье находится прелестный дом; вы, с вашим вкусом, несомненно, оценили бы его.— Откуда вы знаете, есть у меня вкус, или нет?— Мне кажется, это такая же неотъемлемая часть вашей натуры, как доброта и великодушие, храбрость и прямолинейность.Конрад смущенно замахал руками.— Остановитесь! Если так пойдет и дальше, вы наделите меня нимбом и назовете непобедимым героем, что мне не слишком-то нравится. Я просто человек, преданный своему делу. Просто человек и ничего более.— Теперь вы скромничаете. Я же читала все статьи о вас, опубликованные в «Тайме» и «Морнинг Трибун»; кроме того, я заметила, какими глазами смотрят на вас офицеры. Нравится вам это или нет, они от вас просто без ума!Запнувшись, она добавила:— Так же, как и я!Это было сказано под влиянием момента; она не смогла остановиться, и слова словно сорвались с ее языка, Встретив взгляд Конрада, она не смогла отвести глаз; тот заметил, как румянец начал заливать щеки его собеседницы.Это зрелище напомнило ему много раз виденную картину, когда восходящее солнце окрашивает горизонт в багряные тона; Конраду невольно пришло в голову, что он никогда не встречал столь прекрасной, и в то же время, столь невинной и неиспорченной девушки.Заметив, что капитан пристально смотрит на нее, Делора изменилась в лице, выражение его трудно было передать словами; увидев это, Конрад поспешил встать из-за стола.— Спасибо вам, кузина. Теперь вам стоит найти себе занятие, рисование, например. Или, быть может, вы предпочитаете шитье?— Я предпочла бы просто бродить по кораблю и наблюдать за работой моряков. Сегодня я побоялась покинуть ют, хотя и горела желанием присоединиться к вам на полуюте — кажется, это так называется.— Ну, для этого вам необходимо получить приглашение капитана.— И вы пригласите меня?— Посмотрим. Вы должны понимать, что это — боевой корабль, и на нем не место для прогулок.Он намеренно сказал это суровым, не терпящим возражений тоном.— Но это ведь не значит… что вы передумали… и вновь не рады тому… что я на корабле?В ее голосе прозвучало столько тоски и боли, что капитан поспешил добавить:— Нет, конечно же нет! Я рад, что вы здесь! Вы же знаете, что я сделаю для вас все возможное. Я только хотел сказать…На этот раз он не нашел, что сказать, и Делора закончила за него:— ..что вы не хотите… слишком увлекаться мной. Вы это хотели сказать… или нет?Конрад был поражен проницательностью собеседницы.В то же самое время, он ощущал, что был чудовищно несправедлив к Делоре, говоря с ней в таком тоне тогда как она ждала помощи и поддержки.Поскольку Конрад хранил молчание, Делора продолжила:— Лишь увидев вас, я поняла, что вы… вы — моя последняя надежда… и, после разговора с вами… мне показалось… я думала, вы в силах помочь мне… преодолеть страх… такой страх, что легче… легче умереть!— Вам не стоит думать об этом, — достаточно резко возразил Конрад; словно он разговаривал с паникующим гардемарином.— Я ничего не могу с собой поделать. А ведь вчера вы говорили, что надо забыть о том, что нас ждет, и наслаждаться этой передышкой между прошлым и будущим.— Именно этого я и хочу, — ответил Конрад, ощущая себя загнанным в угол. — Но, в то же время, во имя вашей же пользы, я не должен терять голову.— Вы имеете в виду… не должны увлекаться мной, — логично завершила Делора.— Не совсем так. Я лишь пытаюсь помочь вам.Говоря это, Конрад знал, что хочет сказать — что бы ни случилось, этой девочке не стоит сильно на него рассчитывать, ибо, как только они доберутся до Антигуа, ему все равно придется предать ее.Более того, она ни при каких обстоятельствах не должна влюбиться в него.Он не думал, что это может произойти — ведь Делора намного младше и неопытнее его не только по возрасту, но и совсем в другом смысле.Но он был бы бесчувственным, если бы не замечал, как привлекают женщин его взгляд, его слава и сами его манеры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37