На самом деле, завязывать вовсе не надо. Рано или поздно человек все равно
умирает. Время Ц понятие относительное, все зависит от того, как ты его во
спринимаешь. Десять лет могут пролететь, как один день, а день может тянут
ься вечно, причем это будет вечность в аду, если не уколоться. Но какая рай
ская легкость и ясность после укола! Какая творческая бодрость! Человек,
ни разу не испытавший изумительного состояния, которое называется «при
ход», или «флэш», просто не знает, что такое настоящая жизнь. Пусть он умре
т глубоким стариком, в своей постели, окруженный детьми, внуками и правну
ками, пусть он никогда ничем не болеет, до самой смерти, пусть будет богаты
м, знаменитым, успешным. Все равно, если он ни разу не испытал настоящего к
айфа, он умрет несчастным.
Олег Солодкин отбил на компьютере этот текст, откинулся на спинку стула
и закурил. Он раздумал писать статью о сумасшедших гениях. Она требовала
энергичной зависти к мертвым гениям и презрения к живым идиотам, которые
преклоняются перед мертвыми гениями. Она требовала злобы и бесстыдства
. Все эти чувства не покидали Олега, когда он пытался завязать, терпел ломк
и, сходил с ума. Но теперь он вернулся к родному, знакомому кайфу, был споко
ен и счастлив.
Что такое человек? Кусок дерьма, горсть навоза, созданная для удобрения п
очвы. Плюс дежурный набор воспоминаний, приятных и противных, череда кай
фа и ломки. Если жить, как все, следуя затертым общепринятым штампам, то ка
йфа будет страшно мало, а ломки чудовищно много. Без наркотиков соотноше
ние кайфа и ломки зависит от хаотичного сплетения случайностей, от везен
ия, от судьбы, от прихотей других людей. Как известно, ад Ц это другие, кото
рым до тебя нет дела, но которые лезут к тебе, пытаясь подчинить тебя своим
кретинским законам, самоутвердиться за твой счет, манипулировать тобой
, как теплой податливой марионеткой. Но если колоться и не бояться этого, т
о вместе со шприцем, наполненным волшебной влагой, в твоих руках весь мир.
Ты хозяин. Ты главный. Ты все решаешь сам и создаешь свою собственную сред
у обитания, свою реальность.
Единственная реальность Ц это Я, огромный, как космос, и крошечный, как не
делимое атомное ядро. Мое детство, моя юность, мой кайф, мои ломки. Больше я
ничего не знаю и знать не хочу.
Олег Солодкин залюбовался компьютерным экраном. Белое светящееся прос
транство почти целиком заполнилось строками. Ему больше не хотелось уни
чтожать написанное. Он был полностью доволен собой. Ему понравился стиль
, его вдохновили собственные меткие выражения.
Дежурный набор воспоминаний Ц это класс!
Увидев сундучок с нитками, Илья Никитич совсем недолго стоял как вкопанн
ый и глядел в разноцветные глаза бомжихи. Она разразилась таким выразите
льным матерным монологом, что он мгновенно расстался с надеждой на споко
йный задушевный разговор и побежал к метро, чтобы вернуться в сопровожде
нии милиции. Он летел легко, как профессиональный спринтер, и удивлялся. Е
сли учесть возраст, комплекцию, темперамент и ушибленную коленку, такая
скорость была невозможным чудом.
Ушиб дал знать о себе позже, когда драгоценные свидетели с визгом и плаче
м были доставлены двумя милиционерами в ближайшее районное отделение. Б
ородин спокойно сел, отдышался, приступил к допросу, и вот тут коленка заб
олела всерьез. Илья Никитич даже подумал, что надо будет зайти в поликлин
ику, чтобы посмотрели, нет ли трещины.
Симакова Нина Дмитриевна оказалась старой знакомой участкового инспек
тора. До недавнего времени Симакова была прописана и проживала по адресу
Второй Калужский, дом 10, квартира 17, то есть в том же доме и в том же подъезде,
где произошло убийство. Свою крошечную однокомнатную квартиру она прев
ратила в притон, там круглосуточно гудели ее собутыльники, среди которых
главным был Рюриков Иван Николаевич, житель соседнего дома.
Этот трехэтажный домишко давно не имея Даже номера, его уже лет двадцать
собирались снести, однако почему-то не сносили. Он был населен всяким сбр
одом. Пару лет назад Сима продала свою жилплощадь кавказцам с ближайшего
рынка, а сама переселилась к Рюрику. Некоторое время они жили в любви и со
гласии, но, когда деньги кончились, стали жестоко ссориться. Сима решила в
ернуться домой и долго не могла взять в толк, что дома у нее уже нет, осажда
ла жэк и районное отделение милиции, клялась, что ее не правильно поняли, о
на не собиралась продавать квартиру навсегда, а просто сдала ее на год. В,
итоге она поселилась в своем подъезде, между этажами. Сначала вела себя т
ихо, спала на детском матрасике, трогательно свернувшись калачиком. На д
воре стояла лютая зима, жильцы подъезда жалели Симу, не выгоняли, выносил
и для нее горячий чай, еду, и даже пригласили корреспондентов из программ
ы «Времечко». Сима произнесла перед камерой пламенную речь о том, что ее б
едственное положение Ц результат преступного сговора бюрократов-взя
точников из районной администрации и кавказской мафии. Прославившись н
а всю страну, Сима загуляла, стала приводить к себе на лестничную площадк
у гостей, и тут сострадание жильцов иссякло. Симу выдворили при помощи ми
лиции, вместе с матрасиком. После недолгих скитаний по вокзалам она опят
ь вернулась, но уже не на лестничную площадку, а к Рюрику. Однако блистател
ьный дебют во «Времечке» странным образом повлиял на ее темперамент. Она
уже не мыслила себя без общественной борьбы, стала завсегдатаем митинго
в и демонстраций, не важно каких, лишь бы накричаться от души и побыть в це
нтре внимания…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24