П
одумай, каким унылым и однообразным было бы общество, состоящее из людей
одних лет, с одинаковой наружностью, одинаковыми привычками, вкусами, чу
вствами! Подумай, насколько лучше такого рая оказалась бы земля с ее пест
рой смесью типов, лиц и возрастов, с живительной борьбой бесчисленных ин
тересов, не без приятности сталкивающихся в таком разнообразном общест
ве!
Ц Слушай, Сэнди, Ц говорю я, Ц ты понимаешь, что делаешь?
Ц А что я, по-твоему, делаю?
Ц С одной стороны, описываешь рай как весьма приятное местечко, но с друг
ой стороны, оказываешь ему плохую услугу.
Ц Это почему?
Ц А вот почему. Возьми для примера молодую мать, которая потеряла ребенк
а, и…
Ц Ш-ш-ш! Ц Сэнди поднял палец. Ц Гляди!
К нам приближалась женщина. Она была средних лет, седая. Шла она медленным
шагом, понурив голову и вяло, безжизненно свесив крылья; у нее был очень ут
омленный вид, и она, бедняжка, плакала. Она прошла вся в слезах и не заметил
а нас. И тогда Сэнди заговорил тихо, ласково, с жалостью в голосе:
Ц Она ищет своего ребенка! Нет, похоже, что она уже нашла его. Господи, до ч
его она изменилась! Но я сразу узнал ее, хоть и не видел двадцать семь лет. Т
огда она была молодой матерью, лет двадцати двух, а может, двадцати четыре
х, милая, цветущая, красивая Ц роза, да и только! И всем сердцем, всей душой
она была привязана к своему ребенку, к маленькой двухлетней дочке. Но доч
ка умерла, и мать помешалась от горя, буквально помешалась! Единственной
утехой для нее была мысль, что она встретится со своим ребенком в загробн
ом мире, «чтобы никогда уже не разлучаться». Эти слова Ц «чтобы никогда у
же не разлучаться» Ц она твердила непрестанно, и от них ей становилось л
егко на сердце; да, да, она просто веселела. Когда я умирал, двадцать семь ле
т тому назад, она просила меня первым делом найти ее девочку и передать, чт
о она надеется скоро прийти к ней, скоро, очень скоро!
Ц Какая грустная история, Сэнди!
Некоторое время Сэнди сидел молча, уставившись в землю и думал; потом про
изнес этак скорбно:
Ц И вот она наконец прибыла!
Ц Ну и что? Рассказывай дальше.
Ц Стормфилд, возможно, она не нашла своей дочери, но мне лично кажется, чт
о нашла. Да, скорее всего. Я видел такие случаи и раньше. Понимаешь, в ее памя
ти сохранилась пухленькая крошка, которую она когда-то баюкала. Но здесь
ее дочь не захотела оставаться крошкой, она пожелала вырасти; и желание е
е исполнилось. За двадцать семь лет, что прошли с тех пор, она изучила самы
е серьезные науки, какие только существуют, и теперь все учится и учится и
узнает все больше и больше. Ей ничто не дорого, кроме науки. Ей бы только за
ниматься науками да обсуждать грандиозные проблемы с такими же людьми, к
ак она сама.
Ц Ну и что?
Ц Как что? Разве ты не понимаешь, Стормфилд? Ее мать знает толк в клюкве, ум
еет разводить и собирать эти ягоды, варить варенье и продавать его, а боль
ше Ц ни черта. Теперь она не пара своей дочке, как не пара черепаха райско
й птице. Бедная мать: она мечтала возиться с малюткой! Мне кажется, что ее п
остигло разочарование.
Ц Так что же будет, Сэнди, так они и останутся навеки
несчастными в раю?
Ц Нет, они сблизятся, понемногу приспособятся друг к другу. Но только не
за год и не за два, а постепенно, через много лет.

ГЛАВА IV

Мне пришлось немало помучиться со своими крыльями. На другой день после
того, как я подпевал в хоре, я дважды пытался летать, но без успеха. Поднявш
ись первый раз, я пролетел тридцать ярдов и сшиб какого-то ирландца, да, по
правде говоря, и сам свалился. Потом я столкнулся в воздухе с епископом и,
конечно, сбил его тоже. Мы обругали друг друга, но мне было весьма не по себ
е, что я боднул такого важного старика на глазах у миллиона незнакомых лю
дей, которые, глядя на нас, едва удерживались от смеха.
Я понял, что еще не научился править, и потому не знаю, куда меня отнесет во
время полета. Остаток дня я ходил пешком, опустив крылья. На следующее утр
о я чуть свет отправился в одно укромное место Ц поупражняться. Я вскара
бкался на довольно высокий утес, успешно поднялся в воздух и ринулся вни
з, ориентируясь на кустик, за триста ярдов или чуть подальше. Но я не сумел
рассчитать силу ветра, который дул приблизительно под углом два румба к
моему курсу. Я видел, что значительно отклоняюсь от своего ориентира, и ст
ал тише работать правым крылом, а больше жать на левое. Но это не помогло, я
почувствовал, что мне грозит опасность опрокинуться, так что пришлось сб
авить ходу в обоих крыльях и опуститься. Я залез обратно на утес и еще раз
попытал счастья, наметив место на два или на три румба правее куста, и даже
рассчитал дрейф, чтобы лететь более правильно к точке. В общем, у меня это
получилось, но только летел я очень медленно. Мне стало ясно, что при встре
чном ветре крылья плохая подмога. Значит, если я захочу слетать в гости к к
ому-нибудь, кто живет далеко от моего дома, то придется, может, несколько с
уток ждать, чтобы ветер переменился, кроме того, я понял, что в шторм вообщ
е нельзя пользоваться крыльями. А если пуститься по ветру, истреплешь их
сразу Ц ведь их не уменьшишь, Ц брать рифы на них, например, невозможно, з
начит, остается только одно: убирать их Ц то есть складывать по бокам, и в
се. Ну, конечно, при таком положении в воздухе не удержишься. Наилучший вых
од Ц убегать по ветру; но это здорово тяжело. А начнешь мудрить Ц наверня
ка пойдешь ко дну!
Недельки через две Ц помню, дело было во вторник Ц я послал старому Сэнд
и Мак-Уильямсу записку с приглашением прийти ко мне на следующий день вк
усить манны и куропаток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19