— А с чего бы это он такой щедрый? — заинтересовалась одна из девушек, но ее голос утонул в буре восторгов. — Сплошные парикмахеры, сплошные вечеринки!— Сплошной флирт с благородными дамами, да еще и с блудницами развлечься можно!— Сплошная выпивка с песнями!Мэт уныло подумал, что был прав. Алисанде следовало бы основать университет. Потом он задумался, насколько быстро он мог бы ретироваться отсюда.— Мои родители просто обязаны позволить мне отправиться в столицу к королеве! — упрямо заявила одна хорошенькая девица.— Не позволят, — кисло проговорила сидевшая рядом с ней столь же хорошенькая девица. — Скажут, что, мол, больно дорого и что мне, к примеру, будет очень даже хорошо выйти за сквайра Нокни, нашего соседа.— За сквайра Нокни? Да ему же сорок, если не больше. Он жирный, у него лысина, и половины зубов не хватает!— Ага, и изо рта у него несет, — уныло добавила девушка. — Подумать только! Эти молодые девушки из Латрурии могут гулять с молодыми людьми, от которых приятно пахнет, могут найти себе мужей, выйти замуж по любви, а не по прихоти родителей!— И мы бы так могли, если бы королева Алисанда нам позволила, — проворчал ее брат.— А денег ей откуда на такое взять? — съязвил его дружок с печальной практичностью.— А король Бонкорро где берет?— Это да, но вот почему ему охота тратить деньги на молодежь, вот вопрос?— Ну как, он же сам молодой и не хочет, чтобы его старичье окружало.— Королева у нас тоже не старуха!— Да, но она уже замужем, — тоскливо промолвила одна из девушек. — Она замужем, у нее целое королевство. Стало быть, она обо всем рассуждает, как пожилой родитель, а не как юная девушка, мечтающая о любви.Мэт внутренне возмутился. Она мечтала о любви, и любовь нашла ее. Пусть это и не самый романтический союз, но...Тут ему пришлось потратить немало сил, чтобы ничем не выдать беспокойства. А он-то, он, что — самый романтический супруг в мире, что ли? Пожалуй, ему следовало бы поработать над собой.Вернулся Паскаль, вполне дружелюбно переговариваясь с Шарлоттой, правда, довольно-таки рассеянно. Они сели за стол, и Мэт спросил:— Я был прав?— Гм? — непонимающе произнес Паскаль.— Ну в том, что вы сможете остаться друзьями, если решите не жениться.— А! Да. Мой папаша, конечно, поднимет шум, это как пить дать, но Шарлотте ничего не грозит, потому что это же я откажусь жениться.— Ну, чтобы мне совсем ничего не грозило, этого я не скажу, — печально вздохнула Шарлотта. — Папа и мама обязательно пожурят меня, что я не сумела завоевать твое расположение, милый Паскаль. Но все равно, конечно, больше всех достанется тебе. Если бы я смогла хоть чем-то облегчить твою участь.Паскаль пожал плечами:— Если станет совсем невмоготу, я просто уйду из дому.Шарлотта широко распахнула глаза.— Разве твой отец тебе позволит?Паскаль вяло улыбнулся ей в ответ.— Если разгорится скандал, — а я думаю, он разгорится, — как бы он сам меня не выгнал!— Но я не хочу этого! — воскликнула Шарлотта.— А я что, хочу? Я бы предпочел уйти с его благословения, но уйти все равно придется.Мэту перестало нравиться, как развиваются события.— Почему придется? — спросил он.Паскаль отвернулся, стыдливо отвел глаза. Шарлотта взглянула на него, потянулась через стол, сжала руку Паскаля и сказала Мэту:— Он любит другую.На миг Мэт окаменел.— О! — весьма глубокомысленно произнес он, а затем добавил: — Это меняет дело.— Верно. — Глаза Шарлотты затуманились. — Если бы я знала, я бы ни за что... — И она растерялась.— Не обижалась на его холодность, — закончил за нее Мэт. — Но как это связано с вашим желанием покинуть отчий дом, Паскаль?Молодой человек опасливо огляделся и негромко ответил:— Дама, в которую я влюблен, — моя кузина, но она живет в Латрурии.— Четвероюродная сестра, — уточнила Шарлотта и добавила заговорщицким шепотом: — Ее туда увезли.— Значит, все совершенно законно и совершенно этично. Но как вам удалось ее увидеть, Паскаль, если граница все эти годы закрыта?— Уже несколько лет, как открыта, — напомнила ему Шарлотта. — По крайней мере для крестьян и помещиков.Паскаль кивнул.— Прошлым летом наши семейства наконец повстречались и снова стали одной семьей, и я увидел Панегиру. — Он уставился в одну точку, лицо его озарилось глуповатой улыбкой. — О, она — воплощение красоты, она — самое прекрасное создание на свете.Шарлотта опустила глаза, сжала руки в кулаки, и костяшки ее пальцев побелели. Мэт быстро вмешался в разговор:— Вы одного сословия?Паскаль резко обернулся к нему.— Да. Наши родители — сквайры и дети сквайров.Мэт нахмурился.— Что, никто не захотел стать рыцарем?Паскаль горько усмехнулся:— Мой прадед Айелло стал сквайром не потому, что служил рыцарю, сэр, а потому, что его отец был чародеем. Это было до того, как злобный король Маледикто узурпировал престол.— Сквайр? — Мэт нахмурился. — Но разве он не мог сам стать чародеем, и... Нет, не мог.— Вот именно, — кивнул Паскаль. — При короле Маледикто, когда белая магия преследовалась, нельзя было творить даже самые маленькие чудеса в пользу Добра. И только милостью Божией прадедушка Айелло стал сквайром, а не крестьянином и не сервом.— Милостью Божией, а также с помощью денег и земли, скопленных его отцом? — уточнил Мэт.Шарлотта удивленно улыбнулась.— Если у человека есть земля, то ему обязаны либо дать соответствующий титул, либо отобрать землю.— А его сюзерен был хорошим человеком и землю не отобрал, — догадался Мэт.— Может, и так, — кивнул Паскаль. — Только в семейных преданиях говорится о каком-то долге... Ну, да ладно. Так или иначе, но мой отец сквайр, так же, как и отец Панегиры, но мне-то рыцарство не светит, а вот она запросто может стать благородной дамой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151