Тот скрепил записку печатью (подписывать благоразумно не стал), а потом принялся выделывать над клочком пергамента пассы, покуда тот не исчез. Тогда Ребозо откинулся на спинку стула и довольно проговорил:— Эта записка появится перед ним, где бы он теперь ни находился. Он отправит своих людей в погоню, и они схватят чародея! Если все пойдет как надо, к рассвету он уже будет в наших руках!Однако секретарь всей душой желал, чтобы все пошло не как надо — если, конечно, менестрель на самом деле Мэтью Мэнтрел, верховный маг Меровенса. А если менестрель на самом деле тот самый маг, лучше бы его не трогать, потому что королева Алисанда вряд ли станет предлагать за него выкуп — нет, скорее, она отправится к южной границе своего королевства, прихватив с собой все свои войска. И секретарь задумался, а готов ли король Бонкорро к войне... * * * Алисанда к войне была готова и с каждой минутой становилась готова к ней больше. Только вот беда — пока что ей было решительно не с кем сражаться. И это вполне естественно, ведь ее рать пока что шла по ее землям...Войско шло по дорогам, а крестьяне, работавшие в полях, разгибали спины и смотрели на воинство и на серебристую фигурку во главе, на блеск короны, освещаемой ярким солнцем. Поняв, что к чему, крестьяне что-то кричали друг дружке и бежали что есть мочи к дороге, чтобы приветствовать свою королеву и поклониться ей. Никто не звал крестьян, никто, не давал им приказа, они спешили взглянуть на свою владычицу по доброй воле. Сердце Алисанды радостно билось при виде такой искренней преданности ее подданных. В конце концов, может быть, она и вправду правит ими, как подобает? Королева обернулась, чтобы проводить взглядом возвращающихся на поле крестьян......И услышала трепетание крыльев, и увидела птицу, стрелой взмывшую в небо.Неужели она взлетела сама! Ну нет. И до сих пор не расправила крылья? Может быть, какой-то верноподданный крестьянин выпустил на радость королеве ручного голубя?Но к голубю устремилась стрела, выпущенная королевским арбалетчиком, который тут же и бросился на поле, чтобы поймать окровавленный комочек перьев. Алисанда несколько мгновений смотрела на это зрелище, не мигая и утратив дар речи. Но вот ее гнев вырвался наружу:— Привести мне этого человека!Воины обернулись к королевой испугались ее гнева. Покрасней она от возмущения — это бы они еще поняли. Но она побледнела от ярости — и из-за чего? Из-за какого-то голубка!Несколько воинов поймали бедолагу арбалетчика на поле и подвели к королеве. Он встал возле коня Алисанды, напоминая видом старого Морехода, уныло глядящего на малюсенького альбатроса* В поэме С. Т. Кольриджа «Сказание о старом Мореходе» главный герой убивает альбатроса, из-за чего потом обречен на вечные скитания.

.— Стыд тебе и позор! — гневно вскричала королева. — Неужто ты так изголодался, что тебе надо бежать за каждым крошечным кусочком мяса? Из одного голубка пирога не испечешь! Неужто я так плохо вас кормлю, что ты вынужден бросаться за каждой пролетающей мимо пташкой? Неужели у нас в обозе мало пищи, что тебе понадобилось искать пропитания на стороне?Главное, конечно, было не в словах, а в том тоне, с которым они произносились. Эта-то ледяная ярость и поразила несчастного арбалетчика, заставила его задрожать с головы до ног. Он пытался было открыть рот, чтобы оправдаться, но тут же закрывал его. «Королевский гнев» — нет, сейчас это были не просто слова!— Да, в этом крошечном тельце мяса немного, но жизни в нем было ровно столько же, сколько в тебе и во мне! Так по какому же праву ты лишил своего младшего собрата жизни? Какая нужда была убивать эту птицу?В ответ лучник протянул Алисанде трупик птицы, держа ее за лапку двумя пальцами, чтобы Алисанда хорошо разглядела привязанную к лапке маленькую торбочку.Алисанда растерялась. Затем перевела взгляд на сержанта и кивнула ему. Тот отцепил торбочку от лапки птицы и передал ее королеве. Алисанда открыла торбочку, вынула из нее клочок пергамента и прочла. Черты лица ее стали строги и суровы.Она сердито посмотрела на лучника.— Ты не мог знать про это.— Не знал, ваше величество, — отвечал лучник и поспешно сглотнул слюну. — Я родом из деревни, и просто мне стало жалко, что улетает дичь, которой можно было бы накормить крестьянское семейство.— Вот и отдашь птицу первому же крестьянину, какой нам повстречается, — распорядилась Алисанда. — А теперь возвращайся к своему сержанту. Тебя спасла случайность — но смотри, впредь без дела птиц не стреляй!— Хорошо, ваше величество! Благодарю вас, ваше величество!Лучник поклонился и, довольный, что легко отделался, побежал в строй.Алисанда задумчиво проводила его взглядом, размышляя над тем, почему она так разгневалась. Почему гибель какого-то голубя произвела на нее такое впечатление? Ведь она сама убивала зайцев и даже оленей на ужин и никогда не задумывалась об этом! Она запускала ловчих соколов, чтобы те ловили для нее точно таких же голубков, и не задумывалась об этом! Откуда у нее взялась эта забота о самых крошечных живых существах? И как это может сказаться на ее отваге полководца?— Что это, ваше величество? — спросила леди Констанс.А ведь она была права — следовало уделить больше внимания записке, нежели тому, кто ее доставил.— Это шпионское донесение канцлеру Латрурии, — ответила Алисанда. — Кто-то из моих крестьян научился читать и писать и принимает плату от другого сюзерена!— А может, он и вообще не ваш подданный? — предложила другой вариант леди Констанс.— Если это так, то он очень храбрый человек, — мрачно проговорила Алисанда. — Сержант!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151