Этим вечером Корделия еще раз станцевала с пурпурно-золотым кавалером и еще раз с Бором. Оба раза она начинала танец в глухой защите, но музыка и движения захватывали ее.Почему-то ей казалось, что она до конца жизни своей больше не испытает такого удовольствия, а потому чуть ли не с отчаянием отдавалась каждому мгновению танца.И вдруг загремел большой бронзовый гонг и в унисон ему загремел раскатистый голос:— Двенадцать ударов! Двенадцать ударов! Полночь! Полночь!То был дворецкий, зычный голос которого сливался с тембром гонга:— Бьет полночь, час, когда снимают маски! Да восторжествует истина! Обнажите лица, откройте имена!Все гости столпились в центре зала, хихикая и болтая в предвкушении, кто же скрывается за той или иной маской.— Позвольте вначале представить наших гостей! — На помост в глубине зала ступил величественный король в пурпурной мантии и картонной короне, названный легендарным Шарлеманем.— Друзья мои и соседи, вам известна причина этого празднества — благополучное возвращение моей дочери благодаря счастливому избавлению ее и защите двумя отважными рыцарями, лесному джентльмену, а также очаровательнейшей даме, опекавшей мою дочь. Позвольте теперь огласить имена и призвать их, дабы все мы смогли поблагодарить спасителей! Сэр Джеффри!Джеффри встал на помост рядом с ним и снял маску. Зал разразился аплодисментами и приветственными криками.— Сэр Бор Элмсфорд!Бор, сняв маску, занял место рядом с Джеффри. Из толпы раздалось недвусмысленное оханье и аханье дам.— Сэр Ален! — выкрикнул сэр Юлиан.Никто не вышел на этот зов.— Присутствует здесь сэр Ален? — осведомился сэр Юлиан. — Поищите его, кто-нибудь! — И пока молодые люди весело бросились на охоту, сэр Юлиан воскликнул:— Леди Корделия! Соблаговолите к нам присоединиться и снять маску!Большинство молодых людей заинтересованно повернулись к помосту — ведь чуть ли не каждая женщина могла оказаться леди Корделией.Корделия ступила на помост, и молодые люди разразились восторженными воплями, а вот она, подняв руку к маске, увидела, как юноша в золоте и пурпуре торопливо пробивается к выходу.Что?! Неужели его нисколько не интересует, кто скрывается под ее маской?Нет, все-таки интересует; он застыл на месте и уставился на нее. Их взгляды встретились; она сняла маску.Молодые люди вновь завопили. Пурпурно-золотой кавалер бросил на нее последний взгляд и снова направился к выходу.Корделия выкинула указующий перст.— Задержите его!Молодые люди загалдели, с великой радостью готовые повиноваться ее прихоти, но первой рядом с ним оказалась Далила.Она схватила его за руку и потянула к помосту. Юноша сопротивлялся, чуть ли не в панике, однако Далила держала крепко.— Так мы нашли его? — спросил сэр Юлиан. — Сэр Ален!Сними маску, юноша!Пурпурно-золотой кавалер буквально окаменел, и маску сняла Далила.То был Ален!Объятый ужасом, он смотрел на Корделию.Она тоже замерла, глядя на него и чувствуя, как из-под ног уходит земля. Ален? Она заигрывала с Аденом?Ален, такой пылкий, такой обходительный? Ален с обжигающими поцелуями? Ален, входящий в ее сознание?Ее Ален так настойчиво ухаживал за незнакомкой, которую знал лишь как первую красавицу на балу? Ухаживал так горячо, с вожделением, питавшим его такой страстью, что разум его охватил ее сознание.Ален, владеющий эмпатией?Она смущенно опустила ресницы, не зная, радоваться или проклинать. Ален же, бледный как мел, стоял недвижно. Глава четырнадцатая — Как он мог! Как он мог? — Корделия, ломая руки, мерила шагами комнату. — Как он мог клясться мне в верности и увиваться за незнакомкой, с которой даже не знаком? Как он мог так поступить?!— Ну, с полной моей поддержкой. — Джеффри, откинувшись в кресле, вертел в руках кубок с вином.— Твоей поддержкой! — воскликнула Корделия. — Сэр! Ты когда-нибудь прекратишь совать нос в мои дела?— В данном случае, нет. — Джеффри тщательно подбирал слова.Корделия смерила его свирепым взглядом, обнаружила расстегнутый камзол, шахматную доску, бутылку на столике сбоку.Ей показалось странным, что он играет в шахматы сам с собой — в этом она скорее заподозрила бы своего младшего брата Грегори, — однако Джеффри играл. Еще она заметила второй кубок рядом с бутылкой, однако не придала ему значения, целиком поглощенная собственными заботами. Поставил на случай, если разобьет первый.А Джеффри сидел и ухмылялся, такой наглый, такой заносчивый, что хотелось глаза ему выцарапать. Правда, бывало такое и раньше. Ведь он, в конце концов, ее брат.— Как ты смеешь вмешиваться в мой роман!Джеффри, разглядывая содержимое кубка, думал о том, что само употребление Корделией слова «роман» по отношению к Алену уже говорит о многом.— Давай называть вещи своими именами, сестричка. — Он поднял глаза. — Ален никогда не был слишком захватывающим парнем. Нет, правда, скорей его можно назвать скучным.— Ну… так и есть, — согласилась Корделия. — Но только не на балу!— Нет, не на балу. — Джеффри посмотрел ей в глаза.Корделия почувствовала, как кровь приливает к лицу, и отвела взгляд.— Так вот зачем ты подстрекал его, — протянула она.— Конечно, только для этого. — Джеффри крутанул ножку кубка между большим и указательным пальцами. — И, похоже, я добился успеха, сестра моя. Разве не стал он более приятным?Почти, скажем… возбуждающим?Корделия отвернулась, вспомнив прикосновение уст пурпурно-золотого незнакомца к ее губам, его руку, обнимающую ее за талию, его сознание… Она содрогнулась и еще сильнее сжала руками плечи.— Но он не знал, что это я! Он думал, что это… какая-то незнакомая девка. Его это не заботило!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80