— Как это? — нахмурилась Корделия.— Ну, в том смысле, что женщина, которая способна позаботиться о себе и не нуждается для этого в муже, никогда замуж не выйдет.Корделия застыла, уставившись на девицу, однако не выдала охватившей ее ярости, обратив ее в кривую усмешку:— Та, что не нуждается в мужчине для того, чтобы спрятаться за его спину, получит как раз лучшего из мужчин, и только по любви — истинной любви.— Ax! Истинная любовь! — Далила бросила взгляд в сторону леса. — Кто же не мечтает о ней! А если она вообще не придет, леди Корделия? Тогда как жить-поживать?— Жить, как захочется, — фыркнула Корделия.— Ну уж нет! — Далила распахнула свои огромные глазищи. — Мы будем делать все возможное, чтобы добиться своего.И Корделия поняла, что Далила решила сделать все возможное, чтобы добиться Алена. Явно настала пора сменить тему разговора. Корделия принялась собирать хворост. — Как же ты, барышня, оказалась в компании моего брата и его приятеля? — Пожалуй, в слово «барышня» она вложила несколько больше чувств, чем то было необходимо.— Увы мне! — сокрушенно воскликнула Далила. — Я кинулась на зов любимого, но он предал меня и сам не явился.Это заявление лишило Корделию самообладания. Она в ужасе смотрела на собеседницу:— Неужели он мог так поступить с тобой?!— Да, — вздохнула Далила. — Боюсь, что я оказалась слишком доверчива.Корделия ничуть не сомневалась, что уж чем-чем, а излишней доверчивостью Далила не страдает, разве что к своим способностям вертеть мужчинами.— Как же ты не испугалась лесных разбойников?— Еще как испугалась! — Далила смахнула невидимую слезу. — Я очень боялась, что они обидят меня, пусть и не так жестоко, как мой возлюбленный. — Она отвела глаза, налившиеся теперь уже самыми настоящими слезами, что покатились по щекам, оставляя за собой мокрые дорожки. Корделия чуть было не прониклась к ней самым искренним состраданием, тут же, однако, уступившим место приступу ярости. В нужную минуту эта гадюка способна даже разреветься! Чем больше росло ее восхищение артистизмом женщины, тем больше появлялось сомнений в ее искренности.Тем не менее она постаралась вложить в голос побольше сочувствия:— Думаю, ночь показалась тебе бесконечной.— Всякая ночь тянется долго, если рядом не бьется любящее сердце.Корделия задумалась, вправе ли Далила именоваться «девицей», а вскоре сомнения ее переросли в уверенность.— Таким опытом я не обладаю, — ласково проговорила она.Далила бросила на нее пытливый взгляд.— Да уж, — с изрядной долей презрения согласилась она. — Откуда тебе знать.Корделия ощутила, как у нее загорелись щеки — совершенно непонятно, почему, ведь девственностью можно только гордиться. Как смеет эта дерзкая кокетка представлять несомненное достоинство чуть ли не уродством!— Как ты приехала сюда? — осведомилась Далила; — Я не вижу твоей лошади.Корделия быстро пораскинула мозгами, то ли оставить Далилу в неведении, то ли сыграть на возможном ее страхе пред могуществом эсперов. Осторожность победила:— Я не считаю нужным привязывать лошадь; пусть себе пасется, пока не понадобится.— Видимо, она очень хорошо обучена, раз является по Твоему зову.Корделию удивили насмешливые интонации в голосе Далилы.— Я просто свистну ей, когда пожелаю.Далила вздохнула, старательно изображая зависть:— А я так и не научилась свистеть.— Значит, не досталась тебе сладостно-горькая судьба иметь братьев, — язвительно ухмыльнулась Корделия.— Действительно, — невинно распахнула глаза Далила. — Но разве девушке от этого меньше хочется замуж? — и добавила, не дожидаясь ответа:— Ты должна простить мне любопытство. Я еще так молода. Мне всего восемнадцать.«Восемнадцать чего?» — осведомилась Корделия, но только про себя.— Года не пройдет, как ты узнаешь все, что необходимо женщине, — уверила она, думая при этом, что Далила уже знает куда больше, чем следовало бы истинной леди.— Хочется верить, — вздохнула Далила. — А что это за «хворост», о котором ты говорила?С кромки леса их окликнул Джеффри.— Ветки и сучья, — Корделия показала собранный в передник хворост. — А джентльменам останется принести чурбаны.Но следует поторопиться с растопкой, потому что они уже возвращаются с добычей.— А что такое «растопка»?— Сухая трава с листьями! — И Корделия, направляясь к реке, тут же подхватила несколько горстей.Джеффри поскакал к берегу. Следом за Корделией плелась Далила, так что, к счастью, она не видела пылающие гневом и унижением щеки гордой дщери семейства Гэллоуглас. У Корделии возникло неясное ощущение, что в состоявшейся битве колкостей она проиграла. А в том, что это была настоящая битва, она совершенно не сомневалась, хотя большинство реплик Далилы казались вполне невинными.Ей было вдвойне странно чувствовать себя побежденной, ведь она, несомненно, одинаково хорошо принимала и наносила удары.— То, что надо! — оценил Джеффри охапку, что свалила Корделия на глинистый берег, и вдруг на растопку каскадом посыпались прошлогодние листья и сухая трава. Корделия удивленно подняла глаза и наткнулась на сладчайшую из улыбок Далилы. Горстка за горсткой, бестия набрала по дороге целую кучу! — Хорошее начало, — объявил Джеффри.— Надо разжечь костер. — Корделия встала на колени, стряхивая с юбки траву.Подошел Ален с двумя шестидюймовым камнями, положил их возле растопки, пробормотал, украдкой поглядывая на Корделию, что надо бы принести еще, встал и удалился. Нахмурившись, она проводила его взглядом. Конечно же, его переполняет раскаяние, но как же вернуть суженого, если он с тобой даже не разговаривает?— А вот тебе и огонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80