Что она сделала с ним?Впрочем, судя по его виду, такой вопрос стоило задать именно ему: что он сделал с ней? Во всяком случае, ощущалось в нем обостренное желание, бесшабашность, отчаянный и болезненный восторг. О том, чем они там вдвоем занимались, долго гадать не приходилось, неизвестно только, как далеко зашла эта игра. Не слишком далеко, судя по неутоленному голоду, блестевшему в глазах Джеффри. Но почему-то наблюдение это не очень утешило Корделию.— Куда мы отправимся завтра? — спросила она.Далила повернула голову и встретилась взглядом с Корделией. Это «мы» не прошло мимо ее ушей.— Господа проводят меня домой, — проворковала она, — ведь они обещали.— И выполним обещание, — решительно заявил Ален. — Не можем же мы разрешить столь кроткой особе держать путь домой без провожатых.— О да! — чуть заметно усмехнулась Корделия. — Я составлю вам компанию.— И на чем же ты поедешь? — игриво поинтересовалась Далила. — Насколько я вижу, у тебя нет лошади! Может быть, поскачешь на помеле?— Может быть, — голос Корделии сочился медом. — А может, предоставлю это тебе.Далила, заливисто хохоча, вскинула голову.— Не беспокойся — у меня превосходная лошадь.— Что ж, тогда поищу себе жеребца.Корделия дождалась, когда остальные заснут, потом встала и бесшумно скользнула в сторону деревьев, но углубилась в лес всего на несколько шагов. Она устремила к своей спящей матери мысленную просьбу прислать ей отцовского вороного механического скакуна — великана Фесса, оседланного дамским седлом.Гвен не возражала, охотно согласился и Род. Корделия не поняла, что родители сейчас всего в миле от нее.
Ее разбудил какой-то шорох. Она открыла глаза, но не шевелилась, боясь неожиданностей. Потом нахмурилась, ощутив туман в голове, прижала руку к виску, но обрывки сна не улетучились. Просто сна, отрывистого и смутного…Справа от нее лежал Ален — очень хорошо. Она, будто бы не проснувшись, пробормотала что-то и повернулась на бок, а затем сквозь ресницы украдкой посмотрела на Далилу. Та лежала с закрытыми глазами, дышала глубоко и ровно.«Не стоит притворяться, сестренка. Это всего лишь я тебя дожидаюсь».«Это ты умеешь, — мысленно отозвалась Корделия. — Тут ты любого превзойдешь».«В этом есть доля истины», — согласился Джеффри.Корделия села, медленно, осторожно, и вновь прижала к голове руку.«Мне приснился престранный сон…»«Мне тоже. Пойдем».Ожидая ее, он сидел на корточках у кострища, но теперь бесшумно встал и, протягивая руку, обошел тлеющие угли. Корделия тоже встала и шагнула в сторону от Алена и Далилы. Брат и сестра закутались в плащи, ибо утро было холодным. Они молча удалились в сторону леса, но так, чтобы не терять из виду место стоянки.— Расскажи мне сначала свой сон, — сказал Джеффри.— Мне снилась эта леди Далила, — начала Корделия, следя за его лицом — но он лишь кивнул. И никаких эмоций — ни вины, ни удивления, ни повышенного интереса. Приободрившись, Корделия продолжила:— Мне пригрезилось, будто в глухую полночь она отправилась в лес и встретилась с несколькими людьми.И вновь Ален кивнул, не выказав ни малейшего удивления.Корделия перевела дыхание.— Она отдавала им приказы, понимаешь, Джеффри, приказы! Она командовала! И никто ей не возражал!Джеффри, весь обратившись во слух, снова кивнул.— Она приказала им подготовить для нее дом. Речь шла об усадьбе с челядью, причем именно этим людям она велела переодеться слугами, а одного назначила исполнять роль ее отца.Создалось впечатление, что эти приказы она отдала раньше, а теперь лишь повторяла, выясняя, все ли готово. Они же ответили, что не все, но почти все. — Корделия искоса поглядывала на брата. — Что ты скажешь на это?— Я бы назвал это результатом злобы, зависти и ревности, что способна испытывать одна женщина по отношению к другой — если бы мне не привиделось то же самое. Не просто похожий сон, а тот же самый.Корделия изумленно уставилась на него.— Да-да, — кивнул Джеффри. — А ты что скажешь на это?Корделия отвернулась и сделала несколько шагов.— Я бы сказала, что это не совсем обычный сон для распутника вроде тебя, увлеченного смазливой девчонкой.— Корделия!Корделия нетерпеливо пожала плечами:— Лопату я называю лопатой, брат мой, а развратника развратником. Признаться, у меня и раньше возникало желание сказать тебе об этом, ну а теперь-то я сама увидела, какие жадные взгляды ты бросаешь на леди Далилу, а потому не слишком удивилась, узнав, что и во сне ты грезишь о ней. Но это вовсе не тот сон, какого я ожидала.— Нет-нет, совершенно не такой, — язвительно усмехнулся Джеффри.— Так что же это значит, брат? — развела руками Корделия. — Почему нам обоим приснился один и тот же сон, хотя для тебя он был совершенно неуместен?— Ну, ты все понимаешь не хуже меня, — ответил Джеффри. — Чем он может быть, кроме правды?— Какой именно правды? — нахмурилась Корделия. — Может она быть проективным телепатом, сама того не сознавая?— Может, и так, а возможно, сознает, но не считает нужным скрывать свои мысли от спящих. Как бы то ни было, похоже, что наша Далила — совсем не та, за кого себя выдает.Корделия издала резкий смешок.— Для меня это вовсе не новость, брат мой. Я ведь видела, какие взгляды она бросает на тебя, когда уверена, что этого не замечает Ален.— И старается, чтобы и ты их не замечала?— О нет! Это ее совершенно не заботит, даже, возможно, радует. — Корделия поджала губы. — Она, без сомнения, думает, что я считаю тебя своей собачонкой и разозлюсь, увидев, как ты за ней увиваешься. Но я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы не сомневаться в будущем.Джеффри обиженно посмотрел на нее:— Не будь столь самонадеянна, сестра!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80