И он не только сам выдал многочисленные разрешения на каперство, но и добился их для других корсаров; они подписаны самим кардиналом Мазарини…
– Ну и что? – спросил Байярдель, чувствуя, как при этих словах его отчаяние постепенно проходит. – Что же?
Шансене вздохнул.
– Из двух одно, – изрек он. – Или разрешение господина де Пуэнси на каперство, одобренное его величеством, действительно и в этом случае майор Мерри Рулз и генеральша Дюпарке оказываются в довольно щекотливом положении перед королем, или разрешение недействительно. Но если мы уничтожим людей, к которым благоволит сам король, наказания нам не миновать!
– Ваше замечание справедливо, – согласился Байярдель после минутного размышления. – К несчастью, его следовало бы сделать еще в Сен-Пьере и кому положено. Теперь слишком поздно. У нас приказ, мы должны его исполнять.
Байярдель встал, Шансене последовал его примеру.
– Сударь! – произнес капитан. – Шлюпка доставит вас на «Святого Лаврентия». Можете быть свободны…
– Еще одно слово, – попросил моряк. – Я не должен принимать во внимание никакое разрешение? Следует ли мне действовать в строгом соответствии с приказом майора?
– Совершенно верно, – подтвердил Байярдель. – Но только после того, как вы убедитесь, что имеете дело с флибустьерами, а не с честными купцами!
Шансене отвесил великану поклон, отворил дверь и исчез.
Оставшись один, капитан восстановил в памяти свой разговор с Шансене. Тот в конечном счете прав. Если король подписал разрешения на каперство, значит, генеральша совершала преступление, уничтожая флибустьеров, находящихся под охраной этих разрешений! Это же оскорбление его величества!
Его словно озарило, и он мгновенно представил себе все последствия такого шага, гнев короля, неизбежное наказание! Он подумал: уж не происки ли это Мерри Рулза и его сообщников, пожелавших навсегда дискредитировать генеральшу, и не только перед народом, но и в глазах его величества, а затем лишить ее губернаторского кресла. Однако он слышал из уст самой госпожи Дюпарке, что она решила напасть на пиратов, угрожавших Мартинике…
Но не явилась ли она жертвой кривотолков? Королевский ордонанс, направленный против пиратов, возможно, не затрагивал интересы флибустьеров, вооруженных командором де Пуэнси? Не ввели ли губернаторшу в заблуждение, неверно истолковав неясные места в тексте?
Байярдель почувствовал, как к нему возвращается надежда. Теперь он сердился на Мари за то, что она не последовала его советам, не отстранила Мерри Рулза, а, напротив, сделалась его союзницей. Она могла всего лишиться, имея дело с этим мошенником.
Полный горьких сожалений, он подошел к порту и увидел, как Шансене, усевшись в шлюпку, отваливает от «Мадонны Бон-Пора» в направлении «Святого Лаврентия». Он сглотнул слюну и почувствовал привкус пепла.
Неожиданно ему пришло на память, как Лефор и он сам предостерегали Мари, во-первых, по поводу майора Мерри Рулза, а затем и шотландца Режиналя де Мобре.
Как же могло случиться, что она тогда не приняла во внимание ни сведения, ни вполне уместные замечания?
Зачем она сейчас связалась с человеком, который мог ее лишь ненавидеть и не скрываясь домогался ее кресла? Как могла она, после того что сообщил Лефор о Мобре, снова предоставить шотландцу кров, да еще так надолго? Именно Мобре обманул доверие Мари, воспользовавшись ее гостеприимством, чтобы передать экипажам Кромвеля планы защиты острова. Именно он спровоцировал нападение карибских дикарей! Он же направил тогда английские суда к Мартинике, чтобы захватить остров, прикрываясь сражением с дикарями… И все это Мари пропустила мимо ушей!
Храбрый капитан был всем этим сбит с толку и огорчен. В мыслях он рисовал себе Мари, совершенно не понимающей происходящего, женщиной, подверженной разным влияниям и непостоянной. Несмотря на сильный характер и незаурядные способности, она сильно рисковала, продолжая вести такую игру, ей грозило проиграть партию.
Он представлял, как Мерри Рулз потирает руки. Майор без труда свалит всю ответственность за уничтожение флибустьеров на генеральшу. И когда колонисты Мартиники начнут голодать, когда увидят, как подходят английские суда и некому будет прийти острову на помощь, тут-то они и поймут, какую безумную ошибку совершили. При этом они и не подумают сознаться в том, что сами толкнули губернаторшу на этот путь! Нет, именно на нее они возложат всю ответственность. С другой стороны, если пренебрежение королевскими разрешениями на каперство вызовет неудовольствие его величества, Мари будет низложена, а Мерри Рулз с полным на то основанием скажет, что только передавал ее приказания…
Капитан испытывал отвращение и в то же время был подавлен…
Теперь господин де Шансене поднялся на борт «Святого Лаврентия», и через порт Байярдель видел, как возвращается шлюпка. Он вышел из каюты и двинулся на палубу. Каковы бы ни были его соображения, он не мог идти вразрез с гнусным, вероломным приказом.
Зычным голосом он отдал несколько приказаний, приставив ко рту руки рупором, и когда шлюпка подошла к борту, моряки на реях уже поднимали паруса.
* * *
В то время как «Мадонна Бон-Пора» брала курс на север, к мысу Мабуйя и Железным Зубам, господин де Шансене собрал в своей каюте на «Святом Лаврентии» старших офицеров.
Человеку этому упорно не везло во всех его разнообразных начинаниях. Он начинал как моряк, но оставил это занятие и стал колонистом. Однако вскоре его плантация захирела, так как, выращивая почти исключительно сахарный тростник, он понял, что вынужден оставить эту культуру:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123