И только тогда при совместных действиях с войсками Приморья возможно и поражение большевиков, и дальнейшее наступление на Читу и Иркутск. Лена как единственный путь сообщения с Якутской областью местами так сдавлена скалами, что если их укрепить, то получатся вторые Фермопилы. Что скажете про этот план?
— Я не военный, не стратег, но, насколько помню карту тех мест, думаю, что план говорит сам за себя.
— Очень рад, что вы так думаете. Теперь скажу, что и Меркуловы, особенно Николай, склоняются к данному предложению и предлагают мне стать во главе экспедиции.
— Почему же вам, а не Бочкарёву как его автору?
— Нет, вы не так поняли меня. Конечно, военная власть вручается Бочкарёву, но он будет на основании общих законов подчинён в административном отношении непосредственно мне как вновь назначенному генерал-губернатору Камчатки и всего Северного края.
— Почему же, скажите мне, Меркуловы в своём выборе остановились на вас? Ведь вы немолоды и, наконец, невоенный человек.
— Вот потому-то и назначили, что я великолепно знаю Камчатку и весь Северный край. А мои годы служат порукой, что я сумею удержать Бочкарёва от чрезмерных увлечений.
— Ну, а откуда же он наберёт себе армию? Ведь там население очень редкое?
— Она у него готова: к нему стеклись его бойцы из Хабаровска. Их около пятисот, и всё это испытанные люди, скованные дисциплиной и верящие в своего атамана.
— Ну, положим, это так… Но ведь для того, чтобы победить, нужны средства.
— Эх, батюшка, да ведь вся Камчатка засыпана золотом, и мы сумеем его достать. Помимо золота, там масса рыбы и оленины. Нужна мука, спирт и порох. Всё это Меркуловы дают в достаточном количестве, чтобы перезимовать двум-трём тысячам людей. Оружие и артиллерию тоже дают, а шкуры оленей будут и обувать, и одевать.
— Ну что же, дай Бог успеха, — сказал я Биричу, пожимая руку. — По правде говоря, хоть и кажется мне всё это сказкой из «Тысячи и одной ночи», но я искренне желаю вам успеха.
С этого дня по воскресеньям Бочкарёв стал появляться со своей супругой, женщиной из хорошей семьи. С ним почти всегда приезжал пожилой генерал, фамилию которого не могу вспомнить. Его Бочкарёв отрекомендовал мне как начальника штаба. Помимо генерала, приезжали и два адъютанта Бочкарёва и титуловали наших хозяев «Ваше Высокопревосходительство», что особенно нравилось Пелагее Петровне.
Во время завтрака и обеда разговоры вертелись главным образом вокруг деталей плана. Мечты Бочкарёва доходили и до захвата Бодайбо.
— Вот, Владимир Петрович, где неисчерпаемое богатство. Если бы нам удалось захватить прииски, золота хватило бы для ведения войны с большевизмом в большом, всероссийском масштабе.
— Раз это так, то вам следует с первых же дней установить аффинаж и чеканку собственной монеты, чтобы ею расплачиваться с золотоискателями. По вашим словам, там золото очень высокой пробы и его охотно продают по три три с половиной тысячи иен за золотник. Это даст семь-восемь тысяч барыша с пуда купленного золота.
— А ведь правда, — подхватил Христиан Платонович. — Ведь вы знаете аффинаж?
— О да, знаю по нашему банку. Это стоит грош, но нужны кислоты и химическая фарфоровая посуда. Наша небольшая лаборатория в две комнатки могла пропустить в год до двадцати пяти пудов золота. А вот чеканка мне незнакома, но нужен небольшой моторный молот. Золотые листы можно легко изготовить на прокатных станках.
— Эх, Владимир Петрович, бросайте-ка вашу меняльную контору и едем с нами. Там я вас назначу министром финансов. Все мы там разбогатеем, да и служением Родине замолим наши грехи.
— Нет, Христиан Платонович, хоть меня всегда интересовал север, но при таких политических условиях я боюсь его. Да при этом не очень-то и верю в ваш военный успех. Мне думается, что на севере, где больше инородцев, большевизм не успел ещё вполне расцвесть. От него население ещё не потерпело достаточно бедствий. Ведь смотрите, и здесь крестьянство стоит за большевиков, ещё недостаточно познав их. Русский человек своим глазам не верит, ему всё надо перетерпеть на своей шкуре. Вот почему я мало верю в успех вашего прекрасного плана, как и в то, чтобы Меркуловым с вашей помощью удалось отстоять Приморье от нашествия большевиков, когда уйдут японцы.
— Ну что ж, поживём — увидим, а складывать рук не будем, — возразил мне Бирич.
Отъезд был назначен на конец июля, и мы решили пока не оставлять дачу. Впоследствии отъезд экспедиции затянулся и только в конце августа Бирич с отрядом Бочкарёва на двух судах двинулся на Камчатку, к Петропавловску.
Мне, признаться, очень нравился план Бочкарёва, но я никак не мог понять, как это Меркуловы назначают бывшего каторжника генерал-губернатором Северного края. Ведь прошлое Бирича там известно. Даже откидывая в сторону его прошлое, я не остановился бы на этом выборе из-за склонности старика к рюмочке, а главное, не нравилось мне влияние на него жены.
Нет сомнения, что это она назначается на должность генерал-губернатора. Помимо этого, очень не нравились мне и открытые разговоры о возможности составить там личный капитал. Не эта ли мысль являлась главным двигателем решений и не заинтересован ли здесь лично был и «Торговый дом братьев Меркуловых»?
Но назначение Христиана Платоновича на высокую должность генерал-губернатора Камчатки мало отразилось на манере нашего хозяина держать себя. Он остался тем же добродушным и хлебосольным человеком, каковым и был, и только на радостях стал выпивать несколько лишних рюмок водки.
За неделю до отъезда Биричей Наташа сняла две комнаты в квартире Болдырева, а мы вернулись в нашу тёмную комнату над воротами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128