И на лице у него нарисовалось такое разочарование, как будто он только что узнал, что никакого Санта-Клауса на самом деле нет. – Вот это да! Промахнулась…Флоренс окинула взглядом разочарованных болельщиков и, свирепо уставившись на Мейсона, прошипела:– Сию секунду скажите им, почему я промахнулась!– Вы промахнулись, потому что бармен уронил поднос со стаканами, – с подкупающей честностью сказал он. – Но игра есть игра. Вы проиграли.Мейсон аккуратно поставил на место свой кий и повернулся к Флоренс. Глаза у нее потемнели от ярости. Он усмехнулся и обратился к толпе:– Я играл не на деньги, а на спор.Флоренс хмуро поглядывала на него исподлобья, недоумевая, куда он клонит, а Мейсон подошел к ней и одним ловким движением взял ее на руки.– Эй! Какого черта? – зашипела она, яростно барабаня ему в грудь кулачками. – Отпустите меня!– Спокойно, Флоренс! – тихо предупредил он. – Я должен вытащить вас отсюда. Давайте сделаем это с достоинством.– С достоинством?! – Флоренс едва не задохнулась от гнева. – Какое еще достоинство! Схватили меня как мешок с картошкой!Толпа с одобрением заулюлюкала, и Мейсон двинулся к выходу. Несмотря на внешнее спокойствие, он был крайне напряжен: ведь настроение толпы непредсказуемо. Остается лишь надеяться на лучшее. Если не расступятся, придется пробивать себе дорогу, а с Флоренс на руках это будет не так-то просто…Подойдя к толпе вплотную, Мейсон сказал, обращаясь к верзиле с сальными волосами, стянутыми в конский хвост:– А эта куколка тяжелее, чем кажется… Ну-ка дайте мне дорогу, а то, боюсь, пупок развяжется.После нескольких секунд, показавшихся Мейсону вечностью, верзила захохотал и все задвигались, уступая им дорогу.– Эй, приятель, захвати ее с собой завтра, лады? – крикнул кто-то. – А то я не успел показать ей класс.– Захвачу. Если будет хорошо себя вести, – отозвался Мейсон и под всеобщий хохот вышел на улицу.Лишь на безопасном расстоянии от бара он поставил Флоренс на землю и, схватив за руку, потянул к стоянке.– Пошли отсюда! И поскорей, пока они не передумали.Флоренс выдернула руку и быстро зашагала с ним рядом, недовольно ворча:– Ну, надо же! И как это они меня отпустили? А вы тоже хороши: таскаете меня взад-вперед. Будто я мебель, какая…Мейсон ухмыльнулся и, не удержавшись, поддразнил:– Спор есть спор. А я выиграл в честной борьбе.Флоренс остановилась и завопила на всю набережную:– Ничего подобного! Вы смухлевали! А теперь еще и врете!Мейсон схватил ее за запястье и силком приволок к машине.– Как бы там ни было, я победил, – упрямо буркнул он. Открыл дверцу, усадил ее, сел сам и завел мотор.– Куда едем? – насупив брови, спросила Флоренс.Мейсон покосился на нее и понял: она дуется не столько от гнева, сколько из принципа.– На утес. Там и поговорим, – успокоил он ее, выруливая со стоянки. – Потерпите. Это близко. Будем там, через пару минут.С утеса открывался потрясающий вид. Огненный шар солнца скатился на горизонт, окрасив бухту в оранжево-розовый цвет, сочная зелень оттеняла золотистый песок, по небу разбежались барашки облаков…Мейсон остановил машину у обочины и выключил двигатель.– Удивляюсь, и как вы только умудрились дожить до тридцати лет? – с ухмылкой спросил он, а про себя подумал, что она чертовски хорошо выглядит.Флоренс еще не отошла от азарта игры, что было ей к лицу: щеки горели румянцем, глаза оживленно блестели… Однако хождение по краю пропасти не всегда заканчивается удачно. Неужели ей это неведомо?– Ваш сарказм неуместен! – возмутилась Флоренс. Она была чрезвычайно горда собой и своим успехом. – А вас не удивляет, что я умудрилась заработать себе на пропитание? И вопреки вашим прогнозам, не пропала в чужом городе. – Она усмехнулась. – Вместо того чтобы издеваться, могли бы меня и похвалить.Похвалить?! Мейсон с превеликим удовольствием свернул бы ей шею. Однако объективности ради приходится признать: Флоренс достойна восхищения. Он считал ее избалованной богачкой, а она нашла-таки способ заработать и сделала это мастерски. Да, она оказалась бесстрашной и находчивой. В этом ей не откажешь. Плохо только, что у Флоренс полностью отсутствует инстинкт самосохранения. Неужели она не понимает, чем могла окончиться ее дерзкая выходка?– Вы что, не заметили, как смотрели на вас некоторые типы?Флоренс усиленно заморгала.– Подумаешь! Мне от их взглядов ни холодно, ни жарко.Мейсон досадливо поморщился.– Разменяли четвертый десяток, а рассуждаете как малое дитя…– А у вас чудовищные манеры! По поводу и без повода вспоминаете, сколько мне лет.– Флоренс, я серьезно.– Я тоже. – Она передернула плечами. – Ну что плохого в том, что я им понравилась? А вы, как я погляжу, и мужчин не жалуете! Считаете всех поголовно похотливыми животными, которые не пропустят ни одной юбки?Мейсон застонал и откинулся на спинку сиденья.– Я говорил совсем о другом.– О чем же?– В любой толпе большую часть составляют хорошие парни, но попадаются типы, которые считают своим долгом показать, какие они крутые.Флоренс поняла, но сдавать позиции не собиралась.– Хорошего же вы мнения о людях!– Да, Флоренс, я считаю, что в основе своей люди неплохие. Только чтобы они такими и оставались, лучше не будить в них зверя.– Ну и ну! – усмехнулась она. – Занятная философия…Мейсон с трудом подавил желание тряхануть ее как следует.– Флоренс, я прошу вас об одном: в следующий раз, прежде чем поставить себя в подобное положение, подумайте, как следует. Договорились?Флоренс улыбнулась, и Мейсону показалось, будто на миг кругом стало светлее.– Есть, сэр! – отсалютовала она по-военному и приложила к виску пальцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43