— Не думаю. Я не присматривалась...
— Когда вы в последний раз видели его?
— За чаем.
Тут заговорил Пуаро:
— А вы не ходили в кабинет — позже?
— Нет. В последний раз я видела его в этой вот комнате. Он сидел там.
Она указала на стул.
— Понятно. Вам знаком этот карандаш, мадемуазель?
— Это карандаш полковника Бэри.
— Вы видели его в последнее время?
— Право, не помню.
— Вам известно что-нибудь о... о размолвке между сэром Джервасом и полковником Бэри?
— Вы имеете в виду из-за «Пэрэгон Рабор К0»? -Да.
— Ну еще бы. Старик прямо бесился!
— Возможно, он считал, что его надули? Рут пожала плечами.
— В финансах он не понимал ни бельмеса. Пуаро сказал:
— Позвольте задать вам один вопрос, мадемуазель, довольно-таки глупый?
— Пожалуйста, если хотите.
— Он таков: вам жаль, что ваш... отец умер? Она удивленно взглянула на нет
— Разумеется, жаль. Я не из тех, кто распускает нюни. Но мне его будет не хватать... Я любила Старика. Так мы его называли. Хьюго и я, всегда. «Старик»... вы знаете... в этом слове есть нечто первобытное, восходящее к человекообразной обезьяне, к патриархату. Вам это покажется неуважительным, но, право, об особой привязанности тут товорить не приходится. Разумеется, такого законченного и бестолкового старого идиота, как он, еще поискать.
— Вы мне интересны, мадемуазель.
— У Старика были куриные мозги! Мне жаль это говорить, но это правда. Работать головой он был совершенно не в состоянии! Нет, у него был характер, это-то да. Удивительно смелый, и все такое! Мог отправиться на Полюс или подраться на дуэли. Я всегда считала, что он такой задиристый только потому, что сам прекрасно понимал, как ему не повезло с мозгами. Любой мог обвести его вокруг пальца.
Пуаро вытащил письмо из кармана.
— Прочтите, мадемуазель.
Она прочла письмо и вернула его ему.
— Так вот, значит, почему вы здесь?
— Вас оно, это письмо, не наводит ни на какую мысль?
Девушка покачала головой.
— Нет. Возможно, это истинная правда. Бедного старикашечку любой мог обобрать. Джон говорит, что предыдущий управляющий обирал его без зазрения совести. Видите ли, Старик был до того грандиозен и помпезен, что, право, никогда не снисходил до" того, чтобы взглядеться повнимательней! Для мошенников он был просто находка.
— Вы рисуете нам совсем другой его портрет, мадемуазель, далекий от общепринятого.
— Ах, ну... он довольно хорошо маскировался. Ванда, моя мама, горой стояла за него. Он был так счастлив, воображая себя господом богом. Вот почему я в некотором роде даже рада, что он умер. Это лучше для него.
— Я не совсем вас понимаю, мадемуазель. Рут задумчиво ответила:
— Он становился все невменяемей. Вскоре его пришлось бы запереть... Люди и так уже начинали поговаривать.
— А вы знали, мадемуазель, что он подумывал составить завещание, согласно которому вы могли унаследовать его деньги, только если бы вышли замуж за мистера Трента?
— Какой абсурд! — вскричала она. — Впрочем, я уверена, что закон бы этого не признал... Я считаю, нельзя диктовать людям, за кого им выходить замуж.
— А если бы он подписал-таки подобное завещание, вы бы подчинились его условиям, мадемуазель? Она удивленно взглянула на Пуаро.
— Я... я...
Она замолчала. Минуты две она сидела в нерешительности, глядя на свой висящий в воздухе башмачок. Кусочек земли отлип от каблучка и упал на ковер.Вдруг Рут Чевеникс-Гор сказала:
— Подождите!
Она встала и выбежала из комнаты. Вернулась она почти тут же вместе с капитаном Лейком.
— Все равно это выйдет наружу, — задыхаясь, сказала она. — А вы можете узнать прямо сейчас. Мы с Джоном поженились в Лондоне три недели назад.
ГЛАВА 10
Из них двоих капитан Лейк казался гораздо более смущенным.
— Это большой сюрприз, мисс Чевеникс-Гор... миссис Лейк, доложу я вам, — сказал майор Ридл. — И о вашем бракосочетании никто не знал?
— Нет, мы держали это в тайне. Джону это не особенно нравилось.
Слегка заикаясь, заговорил капитан Дейк:
— Я... Я знаю, что это как-то несолидно, так дела не делают. Мне следовало бы пойти прямо к сэру Джервасу...
Рут прервала его:
— И сказать, что ты хочешь жениться на его дочери, а он бы ударил тебя, а меня бы, вероятно, лишил наследства! Он бы вообще устроил в доме страшный тарарам, а мы бы рассказывали друг другу, как благородно мы себя вели! Поверьте мне, мой путь был лучше! А коли дело сделано, оно сделано. Все равно бы вышел скандал... но Старик бы опомнился, пришел в себя.
Вид у Лейка по-прежнему был несчастный. Пуаро спросил:
— Когда вы собирались сообщить эту новость сэру Джервасу?
— Я подготавливала почву, — ответила Рут. — У него возникли подозрения в отношении нас с Джоном, поэтому я сделала вид, что уделяю внимание Годфри. Естественно, из-за этого он вот-вот должен был полезть в бутылку. Я полагала, новость о том, что я вышла за Джона, явится для него чуть ли не облегчением!
— Но хоть кто-то вообще знал о вашем бракосочетании?
— Да. В конце концов я сказала Ванде. Я хотела, чтобы она была на моей стороне.
— И вам это удалось?
— Да. Видите ли, ей не очень-то хотелось, чтобы я выходила за Хьюго, — вероятно, потому, что он мой кузен. Она, похоже, считала, что все члены нашего семейства до того чокнутые, что у нас, вполне вероятно, будут совершенно чокнутые дети. Возможно, эта мысль была довольно нелепой, поскольку меня, вы знаете, всего лишь удочерили. Полагаю, я дитя какого-то очень дальнего родственника.
— Вы уверены, что сэр Джервас даже не подозревал об этом?
— О да.
— Это правда, капитан Лейк? — спросил Пуаро. — Вы уверены, что в вашем разговоре с сэром Джервасом сегодня пополудни это дело не упоминалось?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24