— Сейчас он, разумеется, уже в возрасте?
— Да, бедный старина Джервас. — Мистер Сэттертуэйт вздохнул и покачал головой. — Многие говорят, что он совершенно выжил из ума. Отчасти это правда. Он и впрямь чокнутый — только не в том смысле, что его можно назвать невменяемым или что у него там какая-то мания, нет: просто он совершенно не такой, как другие люди. Он всегда выделялся оригинальностью характера.-
— А оригинальность с годами переходит в эксцентричность? — подбросил Пуаро.
— Истинная правда. Именно так и произошло с бедным стариной Джервасом.
— У него, вероятно, весьма преувеличенное представление о важности собственной персоны?
— Абсолютно. Я бы нисколько не удивился, узнав, что, по мнению Джерваса, мир всегда делился на две части: с одной стороны Чевеникс-Горы, с другой — остальные люди.
— Гипертрофированное чувство рода!
— Все члены семьи Чевеникс-Горов отъявленные гордецы. Закон для них не писан. Особенно это проявляется у Джерваса — ведь он последний из них. Он... нет, право, вы знаете, послушать его, так получается, что он... ээ... сам Господь Бог.
Пуаро неторопливо кивнул.
— Да, так я и думал. Видите ли, я получил от него письмо, необычное письмо. Причем в нем содержалась не настоятельная просьба, а самый настоящий вызов.
— Королевский указ,— хихикнул Сэттертуэйт.
— Вот именно. Похоже, этому сэру Джервасу даже в голову не пришло, что я, Эркюль Пуаро, весьма важная персона, человек, у которого уйма всяких дел! Чтобы я бросил все и помчался к нему со всех ног, как послушный пес, как обыкновенный никто, радующийся тому, что ему бросили кость, ну уж нет!
Мистер Сэттертуэйт прикусил губу в попытке сдержать улыбку. Ему, вероятно, пришло в голову, что, когда дело касается самовлюбленности, между Эркюлем Пуаро и Джервасом Чевеникс-Гором никакой разницы нет.
— Разумеется,— пробормотал он, — если дело не терпит отлагательства...
— Как бы не так! — Руки Пуаро взлетели вверх в подчеркнутом жесте. — Я должен держать себя в его распоряжении на случай, если я ему понадоблюсь. Нет, что вы на это скажете!
И снова месье Пуаро красноречиво воздел руки, лучше всяких слов выражавшие чувство его беспредельного возмущения.
— Как я понимаю, — сказал мистер Сэттертуэйт, — вы отказались?
— У меня еще не было такой возможности, — неторопливо ответил Пуаро.
— Но собираетесь отказаться?
На лице маленького человека промелькнуло какое-то новое выражение. На лбу появились морщины.
— Как бы это выразиться?.. Отказаться... да, таково было мое первое побуждение. А сейчас даже и не знаю... Порой возникает какое-то чувство... Мне кажется, я чую неладное...
Последнее заявление мистер Сэттертуэйт воспринял уже серьезно.
— О-о? — протянул он. — Интересно.
— Мне представляется, — продолжал Эркюль Пуаро, что такой человек, каким вы его изобразили, может быть ужасно раним...
— Раним?! — переспросил удивленный мистер Сэттертуэйт. Такой характеристики Джерваса Чевеникс-Гора он никак не ожидал. Но мистер Сэттертуэйт был весьма наблюдательным и понятливым. Он неторопливо сказал: — По-моему, я понимаю, что вы имеете в виду.
— Такой, как он, весь закован в латы, разве нет? Да еще какие латы! Латы крестоносцев ничего не стоят по сравнению с его латами — латами надменности, гордости, чувства собственного достоинства.. Эти латы, они в некотором роде защита, стрелы каждодневной жизни отскакивают от них. Но вот что опасно: закованный в латы порой даже и не знает, что на него напали. Он и увидит-то не сразу, не сразу услышит, а уж о том, чтобы почувствовать, и говорить не приходится.
Пуаро помолчал, потом, сменив тон, спросил:
— А что за семья у этого сэра Джерваса?
— Ванда, жена. Она из рода Арбатнотов. Девушкой была очень красива, да и сейчас еще довольно красивая женщина. Правда, ужасно рассетшая. Предана Джервасу. По-моему, у нее приверженность к оккультным наукам. Носит амулеты скарабеев и воображает, будто она — перевоплощение одной египетской царицы... Затем Рут — она их приемная дочь. Своих детей у них нет. Весьма привлекательная девушка в современном стиле. Вот и вся семья. Кроме, само собой, Хьюго Трента, племянника Джерваса. Памела Чевеникс-Гор вышла замуж за Регги Трента, и Хьюго оказался их единственным ребенком. Он сирота. Титул, разумеется, он унаследовать не может, хотя, я полагаю, большая часть денег Джерваса в конечном счете достанется ему. Неплохой вроде парень, служит в Королевском конногвардейском полку.
Пуаро задумчиво кивнул, затем спросил:
— Для сэра Джерваса, наверное, большое горе, что у него нет сына, который бы унаследовал его имя?
— Я бы сказал, это задевает его за живое.
— Фамильное имя для него больной вопрос? -Да.
Мистер Сэттертуэйт помолчал. Он был очень заинтригован. Наконец он рискнул:
— Вы видите какую-то определенную причину для того, чтобы поехать в Хэмборо-Клоус?
Пуаро неторопливо покачал головой.
— Нет, — ответил он. — Никакой такой причины я не вижу. Но я, пожалуй, все равно туда съезжу.
ГЛАВА 2
Сидя в вагоне первого класса, Эркюль Пуаро задумчиво вытащил из кармана аккуратно сложенную телеграмму, развернул ее и прочитал:
«Садитесь поезд в 4.30 в Сент-Пэнкрэс велите проводнику остановить экспресс в Уимперли.
Чевеникс-Гор».
Пуаро сложил телеграмму и убрал в карман.Проводник в поезде был само подобострастие. Джентльмен едет в Хэмборо-Клоус? О да, для гостей сэра Джерваса Чевеникс-Гора экспресс всегда останавливают в Уимперли. «По-моему, это какая-то особая прерогатива, сэр».
Проводник зашел два раза в вагон — первый раз, чтобы заверить путешественника, что будет сделано все, чтобы в вагоне не оказалось других пассажиров, второй — чтобы объявить, что экспресс следует с десятиминутным опозданием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24