В действительности никому не удается этого избежать. Иногда кто-то выбирает нас в жертвы. Иногда выбор – наш собственный. Но одно я знаю наверняка – кто виноват, не имеет значения. Всегда надо помнить главное: двигаться вперед, к цели, а не оглядываться назад. – Ее голос зазвучал с новой энергией. – Я презираю того негодяя, который сделал меня калекой. Но не могу позволить беде остановить меня, как никогда не позволяла. Необходимо только переждать эту боль, а потом я соберусь с силами, посмотрю на себя и свою жизнь со стороны, под другим углом… Я уверена: я вернусь и начну жить заново, по-другому, я не сдамся, пока не умру.
Брайан почувствовал, как от последних слов Лилиан у него по коже побежали мурашки.
– А теперь подумай хорошенько и реши, что же ты можешь сделать, – произнесла она с вызовом. – Собираешься ли ты бороться или считаешь, что ничего страшного не случится? Ведь Челси тоже так думает.
Мысли Брайана в тот момент были далеко от Челси. Но ее имя, произнесенное Лилиан, быстро вывело его из задумчивости.
– Ты считаешь, мне следует поговорить с ней?
– И не только поговорить, – сказала она. – Открой ей глаза. Третьего не дано: ты либо выиграешь, либо проиграешь. И когда эта битва закончится, ты сможешь снова пойти своим путем. Мы все имеем на это право.
Брайан был потрясен до глубины души. Только сейчас он осознал все величие и мудрость Лилиан Палмер. Она несла свой венец с гордостью и честью, достойными восхищения. Этот Стивен Марш проиграл только потому, что быстро опустил руки. Но имел ли сейчас Брайан право указывать на кого-то пальцем в то время, как его собственная душа становилась полем битвы. Он снова посмотрел в глаза Лилиан. Если бы только он имел хоть крупицу ее мужества! Тогда, возможно…
19
– Черт бы тебя побрал, что это за жалкое зрелище?! – Челси вздрогнула от пронзительного крика Джун. – Если ты хочешь стать звездой и понравиться зрителям, то тебе придется поднапрячься!
От испуга Челси сжалась в комок.
– Простите, Джун. Но я не понимаю, что от меня требуется.
Джун сердито возвратилась на свое место. Она заметила, что Ронни де Марко язвительно ухмыляется. Джун в ярости накинулась на нее:
– Что тут смешного?
Улыбка мгновенно исчезла с лица Ронни.
Джун снова обернулась к Челси:
– Соберись и думай. Сконцентрируйся. Начнем сцену с Мэри. Эта девица, оказывается, тоже очень расстроена смертью твоего отца и признается, что долгое время имела с ним интимные отношения. Что ты должна чувствовать? У тебя есть отец? Представь себе, что ты узнаешь о его связи с прислугой. Можешь ты это показать?
Челси стояла безмолвно, глядя на Джун. Она не могла себе представить, чтобы ее отец обманывал мать. Это было бы просто нелепо. Ну что тут поделаешь? Джун с самого первого дня не спускала ей ни одного промаха, а с тех пор, как передала ей роль Лилиан, стала просто невыносимой. Челси почти всегда удавалось угодить ей, но это отнимало у нее все силы. На сей раз ей казалось, что Джун требует от нее невозможного. Она понимала, что должна сыграть женщину, одержимую праведным гневом, чего еще от нее хотят?
Помолчав, Джун отрывисто приказала:
– Давай снова. Начинаем с реплики Мэри. Ты, Мэри, признаешься Кэсси в своей связи с ее отцом. По местам!
Ронни присела за маленький письменный столик справа, Челси заняла место на анансцене.
– Занавес! – Джун резко махнула рукой.
По ее знаку Ронни разразилась слезами:
– Оставьте меня в покое! Хотите меня уволить, увольняйте! Мне наплевать! Только и слышу: «я потеряла его», «как мне больно», «бедный мой отец»! Ты не единственная, кто его потерял. Я любила его больше, чем ты или твоя мать. И он меня тоже любил.
– Что?! – Кэсси подошла ближе, не веря своим ушам. Слова Мэри ужаснули, шокировали ее. – Ты смеешь намекать, что имела какие-то отношения с моим отцом?
Мэри повернулась лицом к Челси.
– Называйте это как хотите. Мы любили друг друга.
Кэсси подступила вплотную к наглой горничной:
– Любили? Ты говоришь, что любила его? Ты… ты… была его любовницей? Ты это имеешь в виду? Да ты просто охотилась за ним, как последняя шлюха!
– Стоп! – вмешалась Джун. – Кэсси, это же не интервью для телевидения. Представь, ты вне себя от гнева, – попыталась объяснить ей Джун. – И не столько из-за Мэри, сколько из-за отца. Ты просто в отчаянии, когда узнаешь, что твой отец предал тебя, и срываешь зло на этой девчонке. Ты возмущена его неверностью матери и злишься именно на него. А я не вижу настоящего гнева. В твоих устах – это лишь мелочные обвинения, злость. Твои слова должны уничтожить Мэри. А у тебя сейчас такой вид, будто эта Мэри и дала тебе хорошенько.
Ронни громко расхохоталась.
Челси тоже было засмеялась, но потом обиженно замолчала.
– Еще раз? – неуверенно спросила она.
– Можно мне попробовать? – неожиданно вмешалась Ронни. Она только и ждала случая продемонстрировать Джун, на что в действительности была способна. – Мне кажется, я поняла. Я попробую, а Челси пусть посмотрит. Может, это ей поможет.
Джун собралась одернуть нахальную девицу, но передумала. Как знать, может, это действительно поможет.
– Ну хорошо. Поменяйтесь местами. Челси, начинаешь с реплики: «И он меня тоже любил».
– Ладно, – Челси отошла к письменному столу, а Ронни заняла ее место на авансцене.
Ронни де Марко ликовала. Сейчас она им покажет.
– Занавес! – И он меня тоже любил, – проговорила вяло Челси.
Лицо Ронни исказилось от гнева, подбодорок дрожал, взгляд горел от возмущения.
– Что?! – прошипела Кэсси. Она занесла руку как для удара, но вовремя сдержалась. – Ты смеешь намекать, что имела какие-то отношения с моим отцом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119