Когда автомобиль развернулся, он вновь увидел Майю. Она сидела, закрыв лицо руками.
Мерседес вышла из дома четверть часа спустя. Как и Майя, она была великолепно одета и казалась спокойной, но ее веки припухли, а движения были необычайно скованные и неуверенные. Она закрыла дверь на ключ и подошла к машине.
– Вы готовы? – спросил де Кордоба. Мерседес кивнула. Когда они ехали по кипарисовой аллее, она даже не оглянулась. Остановившись возле ворот, они отдали ключи консьержу и выехали на дорогу.
Полковник вел автомобиль молча, ожидая, когда Мерседес первой нарушит тишину. Но она не проронила ни слова до тех пор, пока они не выехали на Барселонское шоссе.
– На следующей неделе Иден исполняется двадцать один год, – наконец сказала Мерседес.
– Надеюсь, это принесет ей удачу.
– Чего он ждет?
– Не знаю.
– Такое поведение нормально?
– Пожалуй, нет, – неуверенно проговорил де Кордоба.
Она посмотрела на него.
– Уже в течение двух недель в «Нью-Йорк таймс» ежедневно печатают наше объявление. Он наверняка видел его и знает, что я собрала для него деньги. Почему же он не откликается?
– Возможно, это последняя издевка над вами. Последний, так сказать, поворот ножа.
– А что, если он теперь убьет ее? Теперь, когда я разорена.
– Нет, – решительно заявил полковник. – Ему нужны ваши деньги. И вы еще не разорены. Десять миллионов долларов наличными делают вас очень состоятельной женщиной, Мерседес.
– По сравнению с тем, что я имела…
– Но об этом ему ничего не известно. Вероятно, он просто ждет, чтобы убедиться, что его не собираются надуть.
– В этом он никак не может быть уверен. Так же, как и я не могу быть уверена, что он вернет мне Иден. – Деревья по обеим сторонам шоссе были изумительно красивы; их багряная листва, казалось, полыхала огнем в лучах осеннего солнца. – Уже октябрь, – глядя в окно автомобиля, продолжила Мерседес. – Иден находится у него в руках больше двух месяцев.
– Но она жива.
– Она была жива несколько недель назад, когда звонила мне. Теперь, может быть, она уже мертва.
– Вы сказали, ее голос показался вам больным.
– У нее был ужасный голос, но все же это была она.
– Мы сделали все, что он от нас требовал. В полицию не обращались. Деньги собрали полностью.
Мы во всем идем ему на уступки. У него нет причины заставлять Иден страдать.
– В Италии был случай, – с трудом проговорила Мерседес, – когда похитители взяли деньги, а заложника так и не вернули.
– Да, – кивнул де Кордоба. – Было такое дело. Но это случается крайне редко. Если бы похитители чаще убивали находящихся у них заложников, родственники несчастных гораздо реже соглашались бы платить выкуп. То есть это привело бы к обратным результатам. Вы же сами читали подборку документов на эту тему и знаете, что в подавляющем большинстве случаев жертвы киднэппинга возвращаются целыми и невредимыми. Думаю, все будет хорошо, даже если он какое-то время поиграет с нами в кошки-мышки.
– Но у меня и самой есть когти, – кипя от злости, сказала Мерседес.
– Мы должны прежде всего сохранять спокойствие, – мягко произнес полковник. – Это самое трудное. Но потерпите, конец уже виден.
– Может быть, в отеле нас ждет какое-нибудь известие от него, – с надеждой в голосе проговорила она.
Дорога до Барселоны заняла два часа. Еще не было и двенадцати, когда они уже регистрировались в отеле «Палас», фасадом выходящим на Каталонскую площадь. Это было элегантное старинное здание, выкрашенное белоснежной краской, с желтыми парусиновыми козырьками над балконами.
Никакого послания для них здесь не оказалось.
Номер де Кордобы располагался по соседству с апартаментами Мерседес. Он был красивым и очень удобным, с лепными потолками и старомодной мебелью. Полковник бросил взгляд на телефон. Начиная с этого дня в объявлениях в «Нью-Йорк таймс» будут печатать его новый номер.
Он открыл стеклянную дверь и вышел на балкон. Внизу царил хаос оживленного перекрестка.
Завтра будет шестнадцатый день, с тех пор как они стали давать объявления в газете. «Куплю замок в Испании. За любую сумму. Деньги имеются. Пожалуйста, позвоните».
И все равно никакого ответа. Такое развитие ситуации начинало его тревожить. Он представить себе не мог, в чем была причина задержки.
Де Кордоба вспомнил о Майе Дюран. В течение четырех лет она всем сердцем любила Мерседес. И вот теперь этой любви настал конец. Сможет ли Майя, как предсказывала Мерседес, когда-нибудь выйти замуж и обзавестись семьей – в этом он сильно сомневался. Тем, кому выпало в жизни любить Мерседес, криво улыбаясь, печально размышлял полковник, редко удавалось оправиться. Он не забыл, как однажды она сказала ему: «Все, кто когда-либо были мне небезразличны, в конце концов погибали».
Тусон
Джоул задумчиво уставился на лежащую на столе газету. В ней снова было помещено объявление. Правда, на этот раз оно оказалось слегка измененным: появился новый номер телефона и добавилась строчка: «Готовы немедленно заключить сделку. Пожалуйста, сразу позвоните». В этой приписке чувствовалось отчаяние.
Он медленно поднял голову и посмотрел на веранду, где, положив на колени книгу, в старинном кресле-качалке из гнутого дерева сидела Иден. Но она не читала, а, как показалось Джоулу, устремила взгляд куда-то в даль пустыни или, возможно, просто спала. Легкий полуденный бриз покачивал ее длинные черные волосы. На ней были хлопчатобумажная юбка и белая безрукавка, купленная им для нее в Тусоне. Как всегда, у Джоула заныло сердце при виде ее изящной фигурки и совершенных линий шеи и рук. Он даже не надеялся, что ему когда-нибудь удастся передать в камне столь естественные, столь чистые и безупречные линии, как эти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122