Но между нами, так бы и впилась в них…
– Ну что ты, я сделал сущие пустяки, уж поверь. Ты с самого начала отнеслась ко мне с теплотой. Благодаря тебе я понял, что такое настоящая дружба.
– А как же… – начинаю я.
– Пусть ты и не рассказала мне всей правды, – перебивает он, обводя рукой студию. – Зря, конечно. Я ведь сразу понял, что ты не из тех, кто предает. Ты чудесная.
Заливаюсь краской и опускаю глаза.
– Спасибо. Правда, надо было сразу тебе рассказать – просто ты не слишком тепло отзывался об околомузыкальной тусовке, и к тому же Дельфина наговорила тебе уйму лжи – хотела представить меня в ином свете. В общем, я не решилась завести разговор.
Он загребает со лба волосы: нехитрый жест еще более подчеркивает его мужественный подбородок.
– Верно, об этом просто речи не заходило: я все о себе говорил да о своих проблемах. А у тебя и так беспокойств хватает: отец больной, ну и остальное. Je m'excuse, иногда зацикливаюсь на себе и забываю обо всем остальном.
«Ничуть не удивительно, – думаю я, мельком взглянув в его красивое лицо. – С такой-то внешностью любой бы на себе зациклился».
– Я хотел сделать тебе приятное, Анжелика, – еле слышно произносит Дидье, касаясь моей руки. – Мне больно видеть тебя несчастной; ты заслуживаешь всего самого лучшего. Пусть тебе повезет.
Если бы не свитер, у меня бы мурашки побежали по телу. Ничего тут не попишешь – Дидье относится к людям, самой природой предназначенным для обожания. И пусть я не собираюсь с ним сближаться, но я живой человек и не могу не замечать его привлекательности. Секундочку, мисс Найтс, вы, случайно, не забыли, что имеете дело с наемным искусителем? Подручный Дельфины, натасканный на соблазн. А потому соизвольте перейти к делу.
Незаметно отвожу руки за спину, пряча их в карманах джинсов.
– Ну что ж, mon ami, в путь?
– В путь? – не понял он.
– Поехали, allons-y, пришло время твоего первого интервью на нашем звучном языке.
– Отлично. Только, если у меня возникнут затруднения, помоги мне, пожалуйста. По-французски, договорились?
– Даже не сомневайся. Хотя, по-моему, зря ты волнуешься, все пройдет на ура. И не вздумай строить из себя англичанина: у тебя сногсшибательный акцент – все и так упадут.
Распахнув дверь, мягко подталкиваю Дидье в студию. Будто в подтверждение моих слов Мег, Кери, Дэн и Тирон стоят как громом пораженные, не в силах отвести глаз от вышедшего вместе со мной восхитительного мужчины.
Вдруг в наступившей тишине Мег падает на колени и, сцепив руки в страстном пожатии, выдыхает:
– Гос-с-поди! Спасибо, Боже. Наконец-то я поняла, зачем ты сотворил Адама.
К моему немалому удивлению, внешне хладнокровный и высокомерный Дидье Лафит, заняв место перед большим грушевидным микрофоном по левую руку от меня и надев наушники, нервничал даже больше, чем я. Гости всем скопом удалились в комнатушку Дэна, а мы с Дидье остались один на один в тесной студии. Впрочем, нас здорово отвлекали прижатые к стеклянной перемычке лица гостей и груди Кери. Ставлю первую песню, ободряюще пожимаю руку нашей звезде и на миг отрешаюсь от происходящего. В мыслях проносится, что следующие три часа очень круто изменят мою судьбу, а «Энерджи-FM» благодаря нам с Дэном и Дидье пометят большим жирным крестом на мировой карте, – но пока об этом никому ни слова. Остается лишь надеяться, что крест этот будет обозначать место, где зарыты сокровища. И наши награды.
– Десять секунд, – раздается в наушниках голос Дэна.
Звукорежиссер разворачивает кверху два больших пальца. Медленно закрываю и открываю глаза, делаю глубокий вдох и жду, когда загорится красная лампочка: мы в эфире.
– Сегодня пятница, двенадцать часов пополудни, вы слушаете «Энерджи-FM». Настало время передачи «Ангел в эфире» с нашей единственной и неповторимой ведущей, мисс Энджел Найтс.
Черт побери, неужели нельзя заказать приличную заставку?
– Все, поехали, – радостно напутствую Дидье, когда звучат последние такты джингла.
– Fantastique, Энджел, – улыбается он в ответ. – Я весь в твоем распоряжении.
Глава 22
ЖИЗНЬ ПРЕКРАСНА И УДИВИТЕЛЬНА
Отлично, превосходно, восхитительно и бесподобно! Еще один комплимент – моя голова взорвется, как заминированный арбуз. Впрочем, должна признать, шоу прошло отлично, превосходно и прочее. Слушатели обрывали телефоны – многие так и не смогли дозвониться; я наслаждалась каждым мгновением. Все прошло гладко, без проколов, если не считать выходку Малкольма из Гамильтона – тот усомнился в сексуальной ориентации нашего гостя: мол, в своем последнем видеоклипе Дидье щеголял в кожаных брючках. Впрочем, наш герой вышел из затруднительного положения, как подобает настоящему профессионалу, приняв вопрос слушателя за комплимент и не ответив, по какую сторону баррикады расположены его позиции.
– Что, Малкольм, – парировал он, лукаво подмигивая мне, – приглянулся тебе?
Тот моментально дал отбой – что делать с этими гомофобами?
В целом же получилось не интервью, а мечта. Разговор плавно перетекал с одного предмета на другой, и мы прекрасно друг друга понимали; по-английски Дидье говорил уверенно, пересыпая фразы французскими словечками, и от этой сахарной пороши его голос казался еще слаще. Порой он все-таки допускал какую-нибудь ошибку, и тогда я ободряюще ему улыбалась, а сама представляла, как половина аудитории, затаив дыхание, млеет: «Ах, как ловко у него получается».
Поговорили о жизненном пути нашего гостя и его стремительном восхождении по ступенькам музыкальной славы, о взлетах и падениях; обсудили то, что он любит и чего в людях не приемлет. Зашел разговор о любви, и Дидье замолвил словцо и за наших соотечественниц:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117