Разумеется, певица выглядела в них миниатюрной куколкой, я же больше похожу на кубышку, которая решила спрятать необъятные бедра, нацепив на себя два парашюта.
– Номер второй? – усмехаюсь я, кивая в сторону окна, пока наша стройная высокая красавица пристраивает свои тощие члены на стуле.
– Что? Ах нет же, номер пятый. Крупная ошибка.
Кери приподнимает голову и делает официанту знак принести какой-нибудь напиток и еще чая с пирожными для ее не столь привлекательной подруги. Разумеется, вслух ничего такого не произносится, но вышесказанная реплика вполне естественно следует ходу моих мыслей, как и ходу мыслей официанта, который, с обожанием подмигнув нашей «божественной», торопливо улепетывает, дабы скорее исполнить любую прихоть Кери.
– Ну и чем же номер пятый заслужил публичное унижение? – интересуюсь я.
Иногда от моей подруги можно услышать страшно занимательные истории о завоеванных трофеях, от которых она практически сразу спешит избавиться.
– Да ничего особенного, – пожимает плечиками. – Встречаемся со вторника. Он работает на какую-то парфюмерную компанию. Накупил столько духов, что у меня ванная комната теперь похожа на магазин беспошлинной торговли. Этот дуралей мне уже на нервы действует. Хватит и того, что он ест с открытым ртом и слишком многого требует. Хочет видеть меня чаще, чем я сама себя вижу. – Приглаживает волосы руками. – Короче, напрягает.
– Но ведь вы встречаетесь всего два дня. И за сорок восемь часов он успел тебе так осточертеть?
– Не знаю, Энджел, видимо, я привлекаю тех, кто привык сразу терять голову.
Кери поворачивается к официанту, который склонился к нашему столику с полным подносом, и одаряет его белоснежной улыбкой. Несчастный пожирает мою подругу глазами, стараясь поглотить взглядом каждый дюйм ее тела. Я даже раздумываю: не сказать ли ему, чтобы прекратил пускать слюни в чашку с моим зеленым чаем – хотя бесполезно, он меня попросту не заметит. «Божественная» Кери Дивайн – слишком захватывающее зрелище для любого, кто снабжен механизмом эрекции.
– Ну хорошо, Кери. – Я громко откашливаюсь, пока «Старбакс» не стал сценой порнографического действа. – О чем ты мне хотела рассказать? Помнится, ты заявила, это крайне важно и только с глазу на глаз.
Официант потирает ухо, в которое я только что гаркнула, и, наградив меня зверским оскалом, неторопливо удаляется, всеми силами стараясь привлечь внимание Кери к своим ягодицам. Та в ответ на мой вопрос приподнимает бровь и тянется изящной ручкой к огромной чашке чая. В этой сцене начисто нарушена всяческая пропорциональность: подруга сильно смахивает на Воришку из одноименного фильма, который пытается осилить пинту «Гиннеса».
– Так-так, Энджел. – Она надувает губки. – Рассказать тебе горячий слушок?
– Конечно, за то тебе и платят. Вынюхивать да выведывать.
Отламываю кусочек морковного пирожного и жду, когда же Кери поведает последние известия от индустрии сплетен. Надеюсь, я не зря отложила встречу с Дэном, где мы собирались обсудить дальнейшие планы по работе.
– Крупная звезда, – начинает Кери, обращая кверху ладони и как бы придавая этим больше весомости словам, – звезда-гигант во многих странах скоро станет еще большее и здесь, в Шотландии.
– Разве говорят «большее»?
– Энджел, я работаю в солидных печатных изданиях; единственная польза орфографии – в создании новых слов. Так тебе интересно то, что я говорю, или нет?
Я киваю и слушаю, покусывая кончик языка, – опрометчиво глотнула обжигающего чая.
– Итак, сегодня утром по сарафанному радио передали, что через неделю в Глазго приезжает некая довольно пленительная звезда мегавеличины.
– Давай не будем играть в гадание: ты не представляешь, как я устала, – ворчу я, уже порядком утомившись от восхищенных взглядов, которыми Кери одаряют все мужчины в этом заведении.
(За исключением, пожалуй, пристроившегося в уголке карапуза. Дитя с остервенением пытается засунуть голову в пакет с хрустящими хлопьями.)
– Какие еще игры? – обижается Кери. – Энджел, дорогуша, я такими вещами не шучу. Тем паче, что его приезд способен помочь выйти в люди нам обеим.
Черт, теперь я действительно заинтригована. На губах подруги играет улыбка, и я склоняюсь поближе.
– Через семь дней, – продолжает та, хлопнув в ладоши, – не кто иной, как поп-звезда Франции и услада женских глаз сам Дидье Лафит приезжает в магазин Меган на презентацию нового альбома. У меня так челюсть и отвалилась.
– В магазин Мег? – переспрашиваю я. – Нашей Мег?
– Разумеется, нашей, чьей же еще? Будь добра, прикрой рот; пережеванная морковь ни на что положительное не вдохновляет.
С лязгом захлопываю челюсть, начав беспокойно ерзать на стуле: просто не могу усидеть на месте. Дидье Лафит. Подумать только, тот самый Дидье Лафит, в магазине нашей подруги! Только бы до него добраться – уж я вцеплюсь и ни за что не отпущу, пока не поклянется прийти на шоу… Ух ты, а ложечка-то как раз к обеду!
– Слушай, Кери, именно он мне и нужен – все слушатели мечтают с ним познакомиться.
– Моя дорогая, вот поэтому я тебе и сообщаю одной из первых. Он украсит мою колонку, мы с ним будем смотреться шикарно – как сладкий вермут на королевском столе. Но не хочется и тебя оставлять без помощи: вытяни, наконец, свою передачу на приличный уровень. Уж если что и поднимет тебя в глазах общественности, так это человек дня.
– Господи, Кери, спасибо тебе большое, – улыбаюсь я.
Мне даже стало немного совестно: не ожидала я такой заботы и участия от девушки, которую за тринадцать лет привыкла видеть насквозь. Не поймите превратно, Кери Дивайн способна постараться и для других, но примеры ее добросердечия можно пересчитать по пальцам, и подобные приступы альтруизма, как я заметила, случаются все реже и реже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117