Вы печете хлеб и приносите мясо. Мясо — ум-м-м! — Диггер зажмурился.
— Очень вкусно! Сезран не ест мяса.
И зверек постучал розовой лапкой по колену юноши.
— Гм-м-м? Я мог бы стать твоим другом? если можно.
Гэйлон посмотрел на крысиную мордочку, которая изо всех сил пыталась продемонстрировать крысиную искренность. Подавив смех, он серьезно сказал:
— Среди моих друзей не было ни одной крысы.
— А теперь будет! Да, да, да, я буду твой очень друг! — И Диггер, стоя на задних лапах, исполнил какой-то веселый, зажигательный танец. — Друг, друг, друг, навеки твой я друг! А поесть у тебя что нибудь есть? — неожиданно осведомился он.
— Нет.
— Нет ни огрызка яблока, ни сладкой дынной корочки?
— Увы.
— Гм-м? — вздохнул Диггер разочарованно и принялся карабкаться на сундук.
— А тут что?
— Эй, смотри осторожней, не опрокинь.
— Гм-м, — Диггер обошел вокруг чаши. Какая красивая, какая сверкает! А там не винцо? Я очень люблю винцо!
— Там подогретое вино, но я не думаю, что оно тебе достанется.
— Ну хоть один глоточек, а? Совсем малюсенький?
— Ну хорошо, только очень маленький, — согласился Гэйлон, принимаясь вытирать клинок мягкой сухой тряпочкой. Это было, безусловно, выдающееся изделие. Он, конечно, помогал, однако двух мнений быть не могло — это был настоящий шедевр Сезрана. Они не спали несколько дней, забывая даже поесть. Гэйлон все еще помнил громкое, непрекращающееся пыхтенье кузнечных мехов, качать которые Сезран доверил Гэйлону, свинцовую тяжесть в мышцах и металлический привкус во рту. На этот раз не было никакой магии, никакого Волшебства, кроме волшебства точного глаза, умелых рук старика и Превосходного знания материала, которому Сезран уверенно придавал Необходимую форму. Любуясь полированным металлом, Гэйлон повернул клинок так, чтобы в нем отражалось желтое пламя свечи.
— Что скажешь, Диггер? — Он щелкнул по закаленной стали ногтем, и меч зазвенел нежно и мелодично. — Разве он не прекрасен?
Ответа не было.
Гэйлон повернулся к сундуку и сначала не увидел ничего. Чаша По-прежнему стояла на месте, и только потом Гэйлон увидел неподвижное серое тельце, лежащее в ее тени.
— Диггер?
Гэйлон отложил оружие и взял в руки все еще теплое тело. Голова Диггера безжизненно повисла, а в красных глазах-бусинках больше не было искорок.
— Диггер? — прошептал Гэйлон, чувствуя необъяснимую печаль.
Затем его охватил страх, внезапный ледяной страх, и Гэйлон выскочил в коридор. Как сумасшедший промчался он мрачными коридорами и сломал ноготь, пытаясь открыть защелку на двери спальни Дэрина. Прежде чем он сумел открыть ее, прошла целая вечность.
В полутемной спальне горел на столе огарок свечи. Рядом с ним стояла недопитая глиняная кружка с вином. Дэрин неподвижно лежал на тюфяке поверх одеяла.
— Дэрин! — закричал Гэйлон, хватая герцога за плечи и начиная трясти. — Дэрин!!!
Он приподнял его и голова Дэрина качнулась назад. Потом он открыл глаза.
— Что? случилось?
Гэйлон упал на колени возле кровати и зарылся лицом в грубое шерстяное одеяло. Сердце все еще отчаянно стучало в груди, и он никак не мог отдышаться.
— Гэйлон?
— Я? я думал, он убил тебя.
— Кто?
— Сезран. Он принес мне подогретое вино в золотой чаше. Оно было отравлено! — Колени его все еще тряслись, но юноша встал, чтобы видеть лицо Дэрина, наполовину закрытое широкой седеющей бородой. В глазах герцога не было ни удивления, ни испуга.
— И что?
— Это все, что ты можешь сказать?
— Успокойся, возьми себя в руки. Сначала он принес вино мне.
— Ты знал, что оно отравлено?
— Знал. Только я не догадался, что он сделает после того, как я снова отверг его подарок.
— Подарок? Снова? Что это значит, Дэрин? Я не понимаю?
— Ну, это не совсем подарок. Если быть точным, то это было что-то вроде взятки.
— За что? И почему?
Дэрин на мгновение замялся.
— Если ты не пил вина, откуда ты узнал про яд?
— Диггер упросил дать ему немного. Я точил меч.
— Говорящая крыса?
— Он был вечно голоден и всюду совал свой нос. И вот теперь он умер. Но ты не ответил мне. Чего добивался от тебя Сезран?
— Не думай о нем плохо, Гэйлон. Он пошел на это только потому, что боится тебя.
— Почему боится? И почему ты не ответил на мой вопрос?
Искалеченная рука Дэрина шевельнулась, и он коснулся ею руки юноши.
— Пора. Ты заслуживаешь знать правду. Незадолго до смерти твой отец доверил мне некий меч, который я должен был передать тебе, когда ты взойдешь на трон.
— Кингслэйер, — произнес Гэйлон.
— Ты знаешь об этом?
— Немного. В «Книге Камней» есть один отрывок, в котором упоминается о Наследии Орима. Кингслэйер был вручен Рыжим Королям и передавался ими от отца к сыну на протяжении столетий. Отец никогда не упоминал о нем, и я решил, что это просто одна из легенд.
— Этот меч существует. Я держал его в руках, я чувствовал его мощь.
— А какое отношение все это имеет к Сезрану?
— Он боится, что оружие попадет в твои руки. Это он когда-то сделал его и считает своим по праву.
Гэйлон кивнул:
— Тогда пусть забирает. Мне не нужно ни капли его могущества.
— Ты не знаешь, что говоришь.
— Этот меч обратился против своего хозяина и убил его, Дэрин. Это Кингслэйер — Убийца Королей.
— Орим был плохим королем?
— Нет. Припомни свои уроки, учитель. В летописях говорится, что Орим был вполне сносным владыкой, может быть, чересчур самолюбивым? но только до тех пор, пока этот меч не попал к нему в руки. Под его влиянием Орим превратился в тирана и убийцу.
— Хорошо, хорошо, но тебе ни к чему повторять его ошибки. Признаю, что сначала я думал, что будет лучше, если ты никогда не узнаешь о мече, однако в борьбе с Фейдиром это может оказаться твоей единственной возможностью вернуть трон короля Рейса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125