Виверос быстро взглянула на меня и снова перевела взгляд на Бендера.– Вы считаете то, чем мы занимаемся, примитивным?– Нет-нет. – Бендер широко улыбнулся и картинно воздел руки. – Я сказал «примитивно» в сравнении с дипломатией. Если я даю вам ружьё и говорю, что вы должны отобрать холм у его обитателей, ситуация довольно проста. Но если я прошу вас отправиться к ним и достигнуть соглашения, позволяющего завладеть этим холмом, то сразу же возникает много побочных проблем: что делать с нынешними жителями, какую компенсацию им предоставить, какие прямые или косвенные права на этот холм у них сохраняются и так далее.– Если только жители холма не пристрелят вас, как только вы направитесь к ним с верительными грамотами в руке, – заметил я.Бендер улыбнулся уже мне и энергично кивнул.– Видите ли, как раз в этом всё дело. Мы предполагаем, что наши оппоненты точно так же настроены воевать, как и мы. Но что, если… что, если дверь для дипломатии всё же приоткрыта, хотя бы на крохотную щёлку? Неужели не найдутся такие разумные расы, которые захотят открыть эту дверь? Взять, например, вхайдиан. Мы ведь отправляемся на войну именно с ними, не так ли?Он сказал чистую правду. Вхайдиане и люди уже более десятка лет пребывали в состоянии вялотекущей войны за систему Эрнхардта, в которой имелись сразу три планеты, подходящие для жизни обеих рас. Системы, в которых имелось несколько планет, пригодных для колонизации, попадались довольно редко. Вхайдиане были упорными, но не такими уж сильными противниками; освоенные ими планеты были крайне немногочисленными, и основная часть их промышленности ещё базировалась в родном мире. Поскольку вхайдиане не желали понимать самых прозрачных намёков и продолжали цепляться за систему Эрнхардта, был разработан план, согласно которому следовало ворваться к ним, уничтожить космопорт и главные промышленные объекты. Это отбросило бы их экспансионистские возможности на несколько десятков лет назад. Двести двадцать третий батальон входил в ударную группу. Нам было поручено высадиться в их столице и немного пошуметь там. Мы должны были по возможности избегать убийства гражданских жителей, но при этом пробить несколько дырок в здании парламента, религиозных центрах и так далее. Стратегический смысл здесь отсутствовал. Просто таким образом мы прямо и чётко говорили им, что, дескать, можем в любое время разделаться с ними, когда сочтём нужным. Это должно было бы их отрезвить.– Так что вы хотели о них рассказать? – спросила Виверос.– А вот что. Я провёл небольшое исследование, – сказал Бендер. – Вы знаете, у них существует замечательная культура. Наивысшее из существующих у них искусств – это искусство массового хорового пения, имеющее некоторое сходство с нашими грегорианскими песнопениями. Представьте себе: собирается целый вхайдианский город и они начинают петь. Я читал, что их песни слышны за много километров и они могут петь по многу часов.– И что же?– То, что это культура, знакомству с которой мы должны радоваться, которую мы должны любовно исследовать, а вовсе не закупоривать её на планете лишь потому, что ей выпало несчастье оказаться на нашем пути. А предприняли ли власти Союза колоний хотя бы попытку установить мир с этими людьми? Я не нашёл никаких свидетельств, которые говорили бы о чем-нибудь подобном. Я думаю, мы должны предпринять такую попытку. Возможно, это следует сделать именно нам.Виверос громко фыркнула.– Между прочим, Бендер, ведение мирных переговоров – это не ваше дело.– Во время моего первого сенатского срока я поехал в составе торговой делегации в Северную Ирландию, итогом этой поездки оказался мирный договор между католиками и протестантами. Я не имел полномочий на ведение таких переговоров, и по возвращении в Штаты мне пришлось долго оправдываться. Когда возникает возможность для заключения мира, мы должны ею воспользоваться, – заявил Бендер.– Я помню этот договор, – сказал я. – Сразу же после его заключения последовал сезон самых кровопролитных за два столетия столкновений между общинами. Не самое успешное из мирных соглашений.– Виной этому явилось вовсе не соглашение, – слегка извиняющимся тоном ответил Бендер. – Какой-то одурманенный наркотиками мальчишка католик бросил гранату в шествие оранжистов, что испортило все дело.– Да уж, чёрт бы побрал этих реальных живых людишек, загораживающих дорогу к вашим мирным идеалам, – съязвил я.– Послушайте, я ведь уже сказал, что дипломатия очень нелёгкое дело, – возразил Бендер. – Но думаю, что в конечном счёте мы получим значительно больше пользы от работы с этим народом, чем от попытки его истребить. Это альтернатива, которую, по меньшей мере, необходимо принять к рассмотрению.– Благодарю вас за семинар, Бендер, – сказала Виверос. – А теперь, если вы позволите мне взять слово, то я хотела бы указать вам на два пункта. Первый заключается в том, что пока ваша единственная обязанность – драться, и мне, и всем остальным насрать на то, что вы думаете или, по вашему мнению, знаете. Здесь не Северная Ирландия, и не Вашингтон, округ Колумбия, и даже не планета Земля. Когда вы подписывали контракт, то согласились на единственное предложение – стать солдатом, – и было бы хорошо, если бы вы об этом не забывали. Во-вторых, независимо от того, что и о чём вы думаете, рядовой, вы сейчас несёте ответственность не перед вселенной и не перед человечеством в целом, а передо мною, перед вашими товарищами по отделению, вашим взводом и ССК. Когда вам дадут приказ – будете его выполнять. Если выйдете за пределы ваших полномочий, то придётся держать ответ передо мною.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108