Мальчик прошел еще несколько шагов, потом тоже встал и обернулся. Они внимательно смотрели друг на друга.
Мальчик слегка улыбнулся и сказал на безукоризненном арабском языке:
– Да, Уомо, ты меня понял правильно.
Теперь они говорили по-арабски – Кризи выучил язык в Алжире, когда служил в Иностранном легионе.
– Почему же ты решил принять мое предложение? – спросил он.
На этот раз остановился мальчик. Перейдя на английский, он сказал:
– Уомо, я должен тебе сказать, что моя мать была шлюхой.
Когда они расставались у ворот, Кризи вынул из кармана большую связку ключей от своего дома и передал ее мальчику.
– Завтра я уеду – сказал он. – Меня здесь не будет недели две, а может быть, и месяц. Можешь приходить сюда, когда захочешь. Ночевать тебе придется в приюте, пока не будут готовы все документы. На это уйдет еще месяца два. Вернусь я с женщиной.
Они пожали друг другу руки, и мальчик не оглядываясь пошел вниз по дороге. Американец стоял у распахнутой двери и смотрел на Майкла, пока он не дошел до самого поселка. Тогда Кризи вернулся в кабинет, позвонил в аэропорт и забронировал билет на самолет. После этого еще часа два он корпел над кипами газетных и журнальных вырезок.
Глава 5
Она была седьмой из четырнадцати, с которыми он беседовал вчера. Сегодня он встретился с ней снова, чтобы объяснить, какую роль ей предстоит сыграть.
Они сидели, глядя друг на друга через стол в обшарпанной комнатенке лондонского агентства, расположенного на улице Вардур в Сохо. Перед ним лежала раскрытая папка со стандартным набором документов неудачливой актрисы и фотографиями, сделанными, судя по всему, несколько лет назад. Женщина все еще была привлекательной, а ее походка, манеры и одежда – хорошо сшитый черный костюм и кремовая блузка – свидетельствовали, что она следит за собой. Кризи прочитал имя, стоявшее в верхнем углу папки, – Леони Меклер. Еще раз бросив взгляд на документы, он обратил внимание на ее возраст – тридцать восемь лет.
– Когда в последний раз у вас была работа? – спросил американец.
– Восемь месяцев назад, – ответила актриса. – Меня пригласили сыграть небольшую роль в одном телевизионном сериале.
– А перед этим?
– За год до этого я была некоторое время занята на фестивале в Эдинбурге. – Ее смуглое лицо выглядело немного печально. Женщина невесело усмехнулась. – Если бы я пользовалась успехом, мы бы сейчас с вами здесь наверняка не разговаривали.
– Почему же мы все-таки беседуем?
Она снова печально улыбнулась.
– У меня в Пимлико есть небольшая квартира, и если я в ближайшее время не найду работу, я ее лишусь. Не смогу выплачивать проценты по кредиту, который взяла, чтобы ее купить. Эта квартира – все, что у меня есть, если не считать старого «форда-фиесты».
Он снова посмотрел в досье. Сведений о ее личной жизни там было явно недостаточно.
– Вы были замужем? – спросил Кризи.
Женщина кивнула.
– Дети?
– Сын.
– Сколько ему лет?
– Было восемь.
Актриса резко открыла сумочку и достала из нее пачку сигарет.
– Вы не возражаете?
– Нет.
Она прикурила и глубоко затянулась. Кризи заметил желтые пятна никотина на ее пальцах.
Выдохнув струю сигаретного дыма, Леони с горечью произнесла:
– Его отец сильно пил, он был хроническим алкоголиком. Как-то днем он вез мальчика домой из школы, а за обедом сильно перебрал. На автостраде он врезался в большой грузовик. Мой сын погиб.
– А его отец?
– Он выжил.
– Где он теперь?
– Не знаю. Вскоре после этого мы развелись.
После непродолжительного молчания Кризи спросил:
– А у вас есть проблемы такого рода?
Она отрицательно покачала головой и твердо сказала:
– Нет и никогда не было. Иногда я не прочь выпить рюмочку-другую хорошего вина или шампанского, но не более того.
Пристально посмотрев в лицо актрисы, Кризи подвинул к ней через стол блокнот и авторучку.
– Сейчас я хотел бы объяснить вам, какую работу собираюсь предложить, – сказал он. – Мне будет легче это сделать, если вы не будете меня прерывать. Поэтому, пожалуйста, помечайте на бумаге те вопросы, которые возникнут у вас по ходу дела.
* * *
Кризи говорил минут пятнадцать. Когда он закончил, в блокноте не было ни одной пометки.
– У вас не возникло никаких вопросов? – спросил он.
Леони подняла голову.
– Только два. Во-первых, расскажите мне немного о мальчике.
Американец на минуту задумался.
– Как я уже говорил, ему недавно исполнилось семнадцать. Он умен, но не очень общителен. Всю свою жизнь провел в сиротском приюте. Конечно, он нуждается в заботе и ласке, но, как любой парнишка в его возрасте, стремится к независимости. Не думаю, что при виде его у вас проснется материнский инстинкт.
Она натянуто улыбнулась.
– Второй вопрос, естественно, касается финансовой стороны дела. Гарри сказал мне, что работа будет очень неплохо оплачена… Мне бы хотелось точно знать, сколько я получу.
Американец закрыл досье, встал со стула и размял затекшие ноги.
– Как я вам уже говорил, мне нужно, чтобы вы оставались там полных шесть месяцев и ни днем меньше. Через четыре дня я вам перезвоню и скажу, получите ли вы эту работу. – Он остановился и взглянул на актрису. – Все это время я буду наводить о вас справки. Причем предупреждаю заранее, делать я это буду придирчиво. Вы в свою очередь сможете за эти дни взвесить мое предложение и отказаться от него. Если результаты проверки меня удовлетворят, а вы не измените своего решения, мы пойдем к любому юристу по вашему усмотрению и подпишем контракт. Сразу же после этого мы официально зарегистрируем наш брак. В тот же день вы получите три тысячи фунтов на расходы, а я передам адвокату подписанный чек на пятьдесят тысяч американских долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102