Что не так, Нелл?– Ничего, если ты поехал по делу.– Тогда все в порядке, – гладко солгал он. Никто ничего не узнает, пока он не решит, что имеет доказательства и пришло время их обнародовать. – Ты сомневаешься относительно моего лидерства в этом семействе?Нелл высвободила руку.– Я думала, что тебя что-то беспокоит, и ты мог бы прислушаться и к моему совету. Ты всегда в маске, Мельбурн, а когда ты ее снимаешь, выясняется, что на твоем настоящем лице тоже невозможно ничего прочесть, оно непроницаемо.Себастьян наклонил голову:– Спасибо, дорогая. Всегда полезно знать, что думают о тебе другие.Он мог бы поспорить, что семейству не нужен глава, который гнется от каждого ветерка и что они, хотя и жалуются на твердость его характера, фактически во всем полагаются на него. Но такой разговор был бы пустой тратой времени. Он знал, что его семья должна быть в безопасности, и он обеспечит это, чего бы ему это ни стоило.И поэтому сейчас он считает своей главной задачей дистанцировать семейство Гриффин от возможного скандала. Ни в коем случае не должен он думать о Жозефине Эмбри – ее гладкой коже, нежных губах и исходившем от нее очаровании новизны, заключающемся в том, что он не знает, что она скажет или сделает в следующий момент.– …завтра на ленч, – говорила Нелл. – Думаю, ей понравится, поскольку она все время говорит, что хочет стать пиратом и путешествовать по миру. Пенелопа . Должно быть, Нелл говорит о ней.– Замечательно, – сымпровизировал он. – Большую часть дня я буду в парламенте.Сестра несколько секунд смотрела на него.– Я знаю, что ты живой человек, – наконец сказала она. – Я видела это.– Что ж, продолжай свои наблюдения. У меня сегодня гости. – Он проводил ее к столу и сам уселся во главе.Да, он человек. И там, где дело касается принцессы Жозефины, он должен поглубже прятать свою человеческую сущность. Глава 13 Стоя на крыльце Бранбери-Хауса, Жозефина махала вслед карете Хейрека. Хотя общество герцога было приятным, она была рада, что он ушел. В последние несколько часов ей хотелось одного – закрыться в своей спальне и подумать.Король стоял в холле позади нее, когда она обернулась.– Думаю, Мельбурн оказал нам большую услугу, отказавшись от поста, – заметил он, сняв перчатки и отдав их Гримму. – Этот Чарлз любезный парень.– Да, – улыбнулась она.– Он хочет жениться на тебе.Жозефина остановилась на полпути к лестнице. Мельбурн никогда не сделал бы предложения, сказала она себе.– Думаю, да, – вслух произнесла она.– Я пока не дал своего одобрения, – продолжал ее отец. – Во-первых, я познакомился с ним только сегодня утром, и, во-вторых, нужно учитывать время. С открытием завтра земельной конторы интерес к нам еще возрастет. А недели через две, когда наша популярность немного начнет падать, думаю, можно будет объявить о бракосочетании.– Ты мог бы спросить, нравится ли он мне, – возразила Жозефина.Отец отмахнулся:– Твоя мать сказала, что он тебе нравится. Мы уже обсуждали это. Гораздо важнее, что он понимает наши цели.– Я полагаю, что ты любого можешь убедить в чем угодно. – Почти любого. Она шумно вдохнула. – А теперь спокойной ночи, потому что я очень устала.Король улыбнулся:– Да, выспись, как следует. Люди захотят увидеть тебя завтра сияющей.Прежде чем подняться по лестнице, Жозефина посмотрела, как отец направлялся в сторону своего кабинета. Кончита, приготовив ее ко сну, ушла. Жозефина долго сидела на кровати, всматриваясь в темноту и прислушиваясь.Когда дом погрузился в ночную тишину, она встала и зажгла свечу на прикроватном столике. Проспект, который она сочинила, лежал на письменном столе. Другая книга, которую она этим утром позаимствовала в библиотеке лорда Аллендейла, была спрятана в платяном шкафу за шляпными коробками.Жозефина знала людей, которые видели Коста-Хабичуэлу собственными глазами: ее отец и его сослуживцы-военные которые теперь все состояли при нем и разделяли его взгляды. Но есть еще Джон Райс-Эйбл, книгу которого Мельбурн читал, когда она нашла его в библиотеке. Возможно, мистер Райс-Эйбл мог ответить на вопросы, которые недавно начали беспокоить ее.Она тихо села за письменный стол и открыла книгу на разделе о Центральной Америке.Час спустя, когда свеча сгорела дотла, Жозефина прочитала раздел дважды. Она протерла глаза. Это не может быть правдой, сказала она себе, взяв проспект и перечитывая подчеркнутые ею фразы. Конечно, вряд ли ее отца, несмотря на его хвастовство, одарили раем, но Райс-Эйбл описал Коста-Хабичуэлу как ад.– Он может лгать, – пробормотала она и встала, чтобы положить книгу в тайник.Кто докажет, что его книга более верна, чем ее? То, что она никогда не видела Коста-Хабичуэлу собственными глазами, не означает, что ее описание – ложь. Раньше ее это не волновало. Отец в письмах сообщал, что именно хочет он вставить в проспект, и она это сделала. Этого было достаточно, чтобы получить ссуды. Но возможно, она кое-что приукрасила, слишком уж хорошо все это выглядело в проспекте.Когда что-то кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой, человек хоть на секунду задумывается. Если люди вкладывали капитал в облигации, не наведя справок, они глупы. Наверное, не надо было изображать Коста-Хабичуэлу такой совершенной. Но после возвращения отца из Шотландии затея из надувательства банка переросла в нечто большее. Отец продавал полным надежды людям участки земли, обманом заставляя их приобретать собственные могилы. Прочитав отчеты мистера Райс-Эйбла, Жозефина усомнилась, что описания ее отца хоть чем-то напоминали Коста-Хабичуэлу. О, теперь это имело значение – она, может быть, и воровка, но не убийца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86