Она легко читала в его душе. Джек мог бы держаться весело и дурашливо, как всегда, в надежде, что Грейс это нравится. Но только не пытаясь скрыть правду.Или спрятаться от правды.– Это непросто объяснить, – отозвался он. По крайней мере это не было ложью.Грейс кивнула и вернулась к еде. Джек ожидал других вопросов, но они не последовали.Взяв яблоко, он покосился на Грейс. Она ела жареного цыпленка, не поднимая глаз от тарелки. Джек открыл было рот, чтобы заговорить, но раздумал. Поднес ко рту яблоко, однако так и не надкусил.– Прошло больше пяти лет, – внезапно выпалил он.Грейс вскинула голову и посмотрела на него.– С тех пор как ты в последний раз был дома?Он кивнул.– Это немалый срок.– Очень долгий.– Слишком долгий? – спросила Грейс.Джек сжал яблоко.– Нет.Грейс съела кусочек цыпленка и снова подняла глаза.– Хочешь, я нарежу для тебя это яблоко на дольки?Джек рассеянно передал Грейс яблоко, казалось, он совершенно забыл о нем.– У меня был кузен. – Какого черта он об этом заговорил? Он вовсе не собирался рассказывать Грейс об Артуре. Последние пять лет он пытался не думать о нем и гнал от себя навязчивые видения, но каждый раз, засыпая, видел перед глазами мертвое лицо брата.– Кажется, ты упоминал, что, кроме тебя, детей в вашей семье было трое, – осторожно заметила Грейс. Не глядя на Джека, она сосредоточенно очищала яблоко от кожуры.– Теперь осталось двое.Грейс посмотрела на него глазами, полными сочувствия и понимания.– Мне очень жаль.– Артур умер во Франции. – Голос Джека звучал хрипло. Как долго он не произносил вслух имя Артура? Должно быть, пять лет.– Ты тоже был там? – мягко спросила Грейс. Джек кивнул.Грейс взглянула на яблочные дольки, аккуратно разложенные на тарелке. Похоже, она не знала, что теперь с ними делать.– Ты не хочешь сказать, что в этом нет моей вины? – произнес Джек, ненавидя себя. В его голосе слышались фальшь, боль, сарказм и еще отчаяние. Казалось, он не может поверить, что все-таки заговорил.– Меня там не было, – ответила Грейс. Глаза Джека не отрывались от ее лица. – Я не представляю, в чем ты можешь быть виноват, но меня там не было. – Она наклонилась и накрыла ладонью руку Джека. – Мне очень жаль. Вы были близки?Джек кивнул и отвернулся, притворившись, что рассматривает деревья.– В детстве, пожалуй, не очень, но после окончания школы… – он ущипнул себя за переносицу, не зная, как объяснить, сколь многим обязан Артуру, – …мы обнаружили, что у нас много общего.Пальцы Грейс сжали его руку.– Трудно терять тех, кого любишь.Джек повернулся, с облегчением ощутив, что глаза его остались сухими.– Когда ты потеряла родителей…– Это было ужасно. – Губы Грейс дрогнули, но то была не улыбка, а гримаса боли. Незаметное, едва уловимое движение. – Я не думала, что умру, – тихо произнесла Грейс, – просто не знала, как буду жить дальше.– Я бы хотел… – начал было Джек и осекся. Он не знал, чего хотел бы. Быть рядом с ней в это страшное время? Но какой от него был бы прок? Пять лет назад он сам был сломлен обрушившимся на него горем.– Меня спасла герцогиня. – Грейс криво усмехнулась. – Разве не забавно?Брови Джека удивленно поползли вверх.– Да что ты! Герцогиня ничего не делает по доброте душевной.– Речь не о том, почему она это сделала. Если бы не она, меня заставили бы выйти замуж за моего кузена.Джек взял ее руку и поднес к губам.– Я рад, что этого не случилось.– Я тоже, – кивнула Грейс. В выражении ее лица не было и тени нежности. – Он отвратителен.Джек рассмеялся:– А я надеялся, ты рада, что дождалась меня.Грейс бросила на него лукавый взгляд и отняла руку.– Ты не знаком с моим кузеном, сразу видно.Джек наконец-то взял дольку яблока и откусил кусочек.– Не слишком ли много гадких родственников у нас с тобой?Грейс задумчиво скривила губы и покосилась на карету.– Мне нужно вернуться к ней.– Нет, не нужно, – твердо возразил Джек.Грейс вздохнула. Ей не хотелось испытывать жалость к герцогине, особенно после той безобразной сцены в гостинице. Но разговор с Джеком напомнил Грейс о прошлом и о том, как много сделала для нее Августа Кавендиш.– Она совсем одна, – смущенно проговорила девушка.– Она это заслужила, – убежденно отрезал Джек, с удивлением глядя на Грейс. Казалось, он искренне недоумевает, что тут обсуждать.– Никто не заслуживает одиночества.– Ты и правда в это веришь?Грейс не верила, но…– Я хотела бы в это верить.Джек с сомнением покачал головой. Грейс приподнялась и огляделась, желая убедиться, что их никто не слышит.– В любом случае тебе не стоило целовать мне руку у всех на виду.Она встала и быстро отступила, прежде чем Джек успел ответить.– Ты уже пообедала? – окликнула ее Амелия.Грейс кивнула:– Да. Иду к карете, узнать, не нужно ли чего-нибудь герцогине.Амелия посмотрела на подругу как на умалишенную. Грейс пожала плечами:– Каждый из нас заслуживает, чтобы ему дали второй шанс. – Она ненадолго задумалась и добавила, обращаясь скорее к себе самой: – В это я действительно верю. – Она направилась к карете. Подножка оказалась слишком высокой, чтобы можно было взобраться на нее без посторонней помощи, и, не увидев поблизости грумов, Грейс громко позвала:– Ваша светлость! Ваша светлость! – Ответа не последовало, и Грейс крикнула чуть громче: – Мадам!В открытой двери показалось разгневанное лицо герцогини.– Чего вы хотите?Грейс напомнила себе, что не зря столько лет исправно просиживала в церкви воскресные утренние часы.– Я хотела спросить, не нужно ли вам чего-нибудь, ваша светлость?– Это еще зачем?О Господи, вот так подозрительность!– От доброты душевной, – отозвалась Грейс, теряя терпение. «Интересно, что она на это скажет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95