Она до того неразделима с этой первозданной страстью, что всегда боится ее потерять. Вот в чем тайна ее души: она боится, что ее жизнь, несмотря на моменты экстаза и мелкие бытовые свершения, без любви утратит смысл.— Тебе нечего бояться, — сказал Данло. — В мнемонике ничто не теряется.— Почему же я тогда испытываю такой страх?— Не знаю. — Данло посмотрел в огонь, и оттуда ему в голову прыгнула потрясшая его мысль: она боится, потому что еще не совсем обрела себя. Потому что внутри одного страха всегда гнездится другой, — Я боюсь, — повторила она. — И все-таки мне хочется вернуться туда, очень хочется. Как странно. Ведь я и так все помню про нас с тобой — что еще мне может открыться?— В памяти всегда есть что-то еще. Внутри одних воспоминаний заложены другие.Она задумалась, и Данло предположил: она боится, что память заведет ее не туда. Боится чего-то не совсем ясного ему, чего-то темного и тревожного в своем прошлом, что и для нее пока невидимо.— Ведь я раньше любила мнемонические церемонии, правда? — спросила она.— Правда.— По-твоему, мы сможем провести такую церемонию вдвоем?— Надеюсь на это.— Но ведь у нас нет каллы.— Калла — всего лишь наркотик, — улыбнулся ей Данло. — Ключ, отпирающий память. Есть другие ключи, другие способы.— Способы, которым научил тебя Томас Ран? Тайные пути мнемоников, которые ты в свое время обещал мне показать?— Я показал бы, да времени не хватило.— Зато теперь оно все в нашем распоряжении.— Да. Время — это один из ключей. Оно отворяет и растворяет. Я хотел бы вернуть нас в то время, когда наши глаза впервые встретились. В тот момент, когда я тебя полюбил.Она высвободила руку из-под одеяла и потрогала его губы, его глаза, шрам у него на лбу. Пристально посмотрела на него и сказала:— Если мы вспомним этот момент вместе и действительно проживем его заново, все может получиться не так, как ты надеешься. Я могу оказаться другой. Ты можешь увидеть меня, какой я была — или есть . — на самом деле.— И какая же ты на самом деле?— Откуда мне знать? Разве кто-нибудь это знает?— Но ведь ты всегда будешь собой, разве нет? Ты — это ты и ничего больше.— Возможно, но…— И я всегда буду любить тебя. Как раньше всегда любил.— О, Данло, Данло, надеюсь, что это правда.На следующее утро они начали готовиться к своей маленькой мнемонической церемонии. Они, конечно, могли попытаться войти в требуемое состояние сразу же, без лишних формальностей, но сочли это неразумным. Тамаре не слишком хотелось переживать свое прошлое заново, и она знала, что мнемоника всегда опасна. Мнемоники за несколько тысячелетий разработали массу приемов и правил, чтобы обезопасить процесс погружения в глубины сознания, и Тамара, уважающая любые правила, предпочитала скрупулезно соблюдать инструкции. Данло же, несмотря на свой дикий нрав и готовность идти на любые крайности, как духовные, так и физические, согласился с ней в том, что любую работу нужно выполнять как можно тщательнее.По правде сказать, ему даже нравилось готовиться к мнемонированию. Он любил обряды и церемонии всякого рода, особенно те духовные ритуалы, что за тысячи лет не утратили своей жизненности и могли успешно направить человека к мистическому сердцу вселенной. Поэтому он охотно помогал Тамаре в уборке дома. Влажной тряпкой он протирал от пыли камни на подоконнике чайной комнаты, черный лакированный чайный столик, а также прочие предметы и поверхности.Вместе с Тамарой они отполировали паркет лимонным воском, доведя его до зеркального блеска. Потом Тамара пошла в лес нарвать цветов, чтобы поставить их в голубую вазу, а Данло приготовил свечи и зажег курения — пряные палочки, очищающие воздух от положительных ионов, пыли и вредных химических веществ.Вычистив дом, они занялись очищением своего сознания. С помощью медитации они избавились от гнева, страха, ненависти и горя — всего, что могло отвлечь их от воспоминаний.Целых трое суток они старались удержать в себе это глубокое, чистое медитативное сознание и почти все время проводили, глядя на горящую свечу, которую Тамара ставила на полу каминной. Они ограничивали себя в еде, питье и сне, а сексом совсем не занимались.Томас Ран в снежные зимние ночи обучил Данло самой фундаментальной технике вхождения в различные мнемонические состояния. Всего их насчитывалось шестьдесят четыре, от образной памяти и эйдетики до синтаксиса. Мастера-мнемоники на протяжении пяти тысячелетий изобретали серии упражнений для подготовки к тому или иному состоянию, и эти древние формулы порой бывали кошмарно сложными.Мнемоник составлял такую формулу, учитывая начальное состояние, возраст, пол, тип личности и сотни других переменных величин, и следовал этой формуле неукоснительно, меняя упражнения и вводя новые до десяти раз за один час. В этом, как утверждали формалисты, и заключалась самая суть мнемоники. Другая же мнемоническая школа, так называемые конструктивисты, всегда пыталась усовершенствовать традиционные формулы и сконструировать новые. Существовали, разумеется, также радикалы и революционеры, рвущиеся отправить на свалку всю эту громоздкую, изобилующую секретами систему.Лишь нескольким мнемоникам-отщепенцам, в том числе и великому Томасу Рану, удалось освободиться от идеологии всех этих школ и фракций. Гений Рана, уважая формалистов и воздавая им должное, брал в то же время лучшие из открытий конструктивистов, проникая с их помощью в такие области, о которых радикалы могли только мечтать. Это он, Томас Ран, впервые дал определение таинственному шестьдесят четвертому состоянию как Единой Памяти, придающей цельность всем другим состояниям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189