– Сэра поставила локти на колени и опустила подбородок на ладони. – Отец мне говорил, что богов нет, но Хенна – и Ученый – утверждают, что боги мертвы.
– Не знаю, где я это слышала, – сказала Хенна, и Джес мягко потер ее плечи.
После ухода из библиотеки Хенна молчала, но ведь она Ворон, и это для нее не необычно. И Сэра не подумала бы, что Хенна чем-то встревожена, если бы вокруг нее не суетился Джес.
– Черный – это зло, – убежденно сказал Лер. – Он убил целый город, больше Редерна. Он убил Бенрольна, Брюидд и весь клан Ронжера. Он научил колдунов Пути, как украсть ордены.
– Черный – это зло, – согласилась Сэра.
Форан кашлянул, и Сэра повернулась и посмотрела на него. А он посмотрел на садящееся солнце и сказал:
– Должен сообщить, что прошлой ночью приходила Память. Я спросил у нее, знает ли она, кто такой Черный, но она не ответила. И я хотел бы знать, какой вопрос я должен задать ей сегодня.
– Я знаю какой, – сказала Сэра, прежде чем кто-то успел что-нибудь произнести. – Я хотела бы узнать подробности второй части заклинания, которое после кражи орденов привязывает их к камням.
В эту ночь, когда Память поманила Форана, Сэра пошла с ним. Всех остальных она попросила остаться в лагере.
– Если бы она могла являться в присутствии всех, она не уводила бы Форана, – сказала она, посмотрев сначала на Джеса, потом на Тоарсена и Кисела. – Я прослежу, чтобы Форан не пострадал, а он то же самое сделает для меня.
– Теперь запомни, – сказала она Форану, когда они поднимались на тот же небольшой холм, на котором вчера уже побывал Форан, – Джес все равно пойдет за нами. С этим я ничего не могу сделать, но он останется невидимым и, надеюсь, не станет связываться с Памятью.
Форан улыбнулся ей.
– Если бы я попытался оставить Тоарсена и Кисела, мы бы все еще спорили.
– Конечно, – согласилась она. – Но ты только император, а я Ворон.
Он не мог понять, насколько серьезно она это сказала. И подозревал, что не очень.
Память пришла снова. Она ничего ему не сказала и как будто даже не заметила Сэру. На этот раз она кормилась из го запястья. Форан надеялся, что в присутствии Сэры будет не так больно, но почему-то было даже хуже. Как будто кто-то стал свидетелем насилия над ним, и это усилило его унижение. А боль была такой же сильной, как всегда. Когда все было кончено, Память сказала:
– Взяв твою кровь, я должна тебе один ответ. Выбери вопрос.
Форан пошатнулся и почувствовал, как Сэра поддерживает его, обняв за талию.
Он попытался вспомнить, что нужно было узнать Сэре.
– Заклинание, с помощью которого мастера украли у Странников ордены и привязали их к камням, состоит из трех частей. Какова вторая из них?
– Мастера берут камень, уже связанный с орденом, и кладут его человеку в рот. Его приносят в жертву, чтобы заклинание обрело силу. Ему перерезают горло и, когда он умирает, извлекают камень. – Память покачнулась, и голос ее изменился от болезненных воспоминаний. – Они взяли его, еще теплого от последнего вздоха мертвеца, и коснулись им меня. Я почувствовала притяжение камня и поняла, что происходит что-то очень плохое.
– Это происходит немедленно? – настойчиво спросила Сэра. – Ты сразу об этом знала?
– Да, – сказала Память, но теперь у нее был голос не Памяти. Это был голос человека, испытывающего страшную боль.
– Таер знал бы, если бы это началось до той ночи в таверне.
Форан удивился тому, что теперь Сэра говорит с Памятью, но Память ответила:
– Да.
И исчезла.
– Идем, – сказала Сэра, отодвигаясь от него, пока уже не обнимала за талию, а только держала за руку. – Мне нужно поговорить с Лером и Таером.
Форан чувствовал себя таким усталым, а лагерь так далеко.
– Идем, – более мягко повторила Сэра. – Твоя Память дала нам не такой ключ, какой я ожидала.
– О чем ты?
Форан начал долгий путь к лагерю.
– Я считала, что узнаю что-нибудь о магии, которую они использовали, – объяснила она. – И узнала… хотя использовать это не могу. Но это может нам кое-что сказать о Черном.
Они не прошли и нескольких шагов, как к ним присоединился Джес. Ни о чем не спрашивая, он поддержал Форана.
– Обопрись на меня, – сказал он. Тут же появились Тоарсен и Кисел.
– Они тоже тебя не послушались, – шепотом сказал Форан Сэре.
Она рассмеялась.
– По крайней мере, не спорили.
Они уложили Форана, и Сэра укрыла его, как укрывала няня, когда он был моложе Ринни.
– А теперь спи, – сказала она.
Но Форан не уснул, он закрыл глаза и слушал.
Сэра отошла от Форана и понизила голос.
– Лер, Олбек был тронут тенью, когда ты застал его нападающим на Ринни и Форана?
– Верно, – согласился он. – Так говорит Джес. Я рассказывал: Акавит говорит, что Олбек убил беднягу Лукита.
– Лукит умер в тот день, когда у Таера случился припадок, – говорила Сэра. – Насколько я могу припомнить.
– Что ты узнала? – спросил Таер, положив руку ей на плечо.
Она прижала его руку своей.
– Подожди. Лер?
– Точно не помню, но либо в тот день, либо накануне, – ответил он– Таер, вспомни, не касался ли тебя кто-нибудь в тот день, когда мы впервые заметили, что что-то не в порядке с твоим орденом?
– Я все то утро провел в пекарне, Сэра, – сказал он. – Конечно, люди ко мне притрагивались.
– Кто именно? – спросила она, поворачиваясь к нему лицом, чтобы он видел, насколько серьезен вопрос. – Расскажи. Не о тех, с кем ты разговаривал, только о тех, кто притрагивался.
Он Бард. Он может вспомнить всех.
– Алина и Бандор, конечно, – медленно заговорил он. – Приходил бочар с новой квашней вместо утраченной. Мельник принес муку. Циро и его сын. Только они ко мне притрагивались, это я помню.
– А в таверне?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124