Для храбрости, поняла она, потому что было еще недостаточно темно, чтобы лампы требовались для освещения. Впрочем, в такую бурю совсем скоро станет темно по-настоящему.
Среди происшедших перемен и толпа, состоящая как будто из всех жителей деревни, и все они смотрят на тролля, который стоит на дороге, ведущей в Редерн.
Рядом с Сэрой стояли в основном женщины и дети. Она вышла на открытое место перед ними и призадумалась, оценив грандиозность задачи.
Это был лесной тролль, зеленый от мха и более крупный, чем его многочисленные родичи – горные тролли.
У троллей две руки и две ноги – это породило слухи, будто они отдаленные родственники человека. По мнению Сэры, всякий, кто так говорит, никогда тролля не видел. Маленькие красные глазки посажены глубоко и расположены близко друг к другу на голове, широкой, как у Скью, над носом, представляющим собой две вертикальные щели в бугристой коже. Из нижней челюсти торчат длинные изогнутые клыки, они оттягивают вниз нижнюю губу, обнажая острые, размером с кулак, зубы, которые легко могут раскусить череп коровы.
Давний учитель Сэры утверждал, что Черный превратил в троллей хобгоблинов или какие-то другие мелкие существа. Он говорил Сэре, что первые упоминания о троллях в книгах появились вскоре после Падения Черного.
Каково бы ни было их происхождение, Сэра хотела бы, чтобы этот тролль был далеко, а не расхаживал взад и вперед по дороге, ведущей в Редерн, возвышаясь головой над деревьями.
Насколько могла судить Сэра, все мужчины Редерна, способные носить оружие, собрались вдоль защиты, чтобы помешать троллю приблизиться, как будто знали, где эта защита проходит. Они родились и выросли в Рваных горах, и Сэру не удивило бы, если бы они действительно могли ощущать присутствие защиты; впрочем, вероятно, просто опыт подсказал им, как далеко может пройти тролль. Некоторые были вооружены луками и мечами, но большинство схватило то, что попало под руку. Сэра увидела Бандора, мужа сестры Таера, с большим ножом, которым режут хлеб.
Ни лесного царя, ни Джеса она не видела, но это ее не удивило. Если они и здесь, то в лесу, а не в толпе.
Таер был в первой линии защитников. Сэра легко разглядела его, потому что он был единственным всадником в толпе. Лошадь нелегко подвести к троллю, но Скью выращен и воспитан для схваток.
Мерин заржал, как могут только боевые кони – очевидно и мерины тоже. Его грудь и шею покрывала пена, а все остальное было залито потом и дождем. Прижав уши, он медленно, управляемо поднимался на дыбы. Таер как-то сказал Сэре, что боевых коней учат превращать страх в ярость – точно как делала сама Сэра.
В руке Таера был меч, он не размахивал им, но держал наготове.
Среди взволнованно передвигающихся людей на мгновение показалась Ринни; девочка стояла сразу за Скью. Еще ребенок, в котором лишь с трудом можно было разглядеть будущую женщину, она должна бы выглядеть жалкой рядом с воином и троллем, но тело Ринни сверкало ярче, чем фонари, которые только что миновала Сэра.
На мгновение она была потрясена красотой силы, которую способен призвать Баклан.
Но это было только мгновение, потому что Ринни еще не обладала способностью контролировать такую силу – да и ничего не могла противопоставить троллю. Сэра начала пробиваться к дочери через толпу; люди расступались, как только видели ее.
Ударила молния и попала в тролля. Тот закатил глаза и затряс головой, но молния ему не навредила. А пока он отвлекся, стрела попала в цель, и тролль с болезненным криком сделал несколько шагов назад. Подняв руку, он вытащил стрелу из ноздри. Потряс ею, прежде чем отбросить, и снова двинулся вперед гулкими шагами, почти такими же громкими, как его крики.
Лер, стоя слева от Ринни, приготовил еще одну стрелу и ждал.
Тролль дошел до защиты Сэры; вспыхнули разноцветные огни, но защита выдержала. Тварь оставалась на месте столько, что можно было сосчитать лишь до двух, потом отступила, закрыв глаза; но Сэре яснее всех было очевидно, что защита долго не выдержит.
– Ринни! – закричала она, как только оказалась достаточно близко, чтобы дочь услышала ее сквозь рев бури. Сэра остановилась возле девочки, насколько могла близко. – Ринни, отпусти бурю. Твои молнии не причиняют ему вреда, а темнота ему только на пользу. Лер, в глаза, уши, ноздри и брюхо – если возможно, пусть кто-нибудь сделает для тебя горящие стрелы. Тролль отчасти неподвластен магии, поэтому я не могу его поджечь, но настоящий огонь иногда действует.
Иногда.
Хотя блеск ее не потускнел, Ринни, должно быть, расслышала слова матери: дождь и ветер прекратились, наступила зловещая тишина, но буря со всем ее грозным потенциалом все еще нависала над головой.
– Есть несколько заклинаний, способных навредить ему, – сказала Хенна.
В тревоге за семью Сэра почти забыла о другом Вороне.
Повернувшись, она увидела, что Хенна свела руки кругом, будто держала в них большой шар, а потом бросила его. Как только невидимый шар миновал линию защиты, колдовство превратило его в огненный, такой горячий, что он казался голубым. Шар попал троллю в лоб, и звук удара Сэра расслышала со своего места.
Ослепленный светом огня, тролль сбросил раскаленный шар, и от прикосновения магии шар погас, оставив только большое почерневшее место на морде тролля. Тролль гневно заревел.
– Ты должна научить меня этому, – сказала Сэра. – Но сейчас это мало чем нам поможет. Тролли охотятся по запаху и слуху. Слепота только разъярит его.
Кто-то услышал, как она велела Леру использовать огонь; Сэра услышала крик: «Вот огненные стрелы!» Кто-то другой крикнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124