Мама решила, что ты заболел, и послала меня с Джесом за Карадоком.
– Ты только раз был здесь? – спросил Иелиан. – Откуда ты знал, куда идти?
– Вот слова горожанина, – сказал Руфорт, но его замечание не прозвучало обидно. – Тот, кто ходит по горам, быстро научается отличать восток от запада и точно измерять расстояния, иначе просто не выживет.
– Ты бывал в горах? – спросил его Форан.
– Я вырос недалеко от Дирхевена. У меня был дядя… ну, точнее, двоюродный брат мамы. Он хорошо знал горы.
– Таер – Бард, – сказала Сэра, устраиваясь поближе к мужу. – Он умеет запоминать.
Они снова попытались уснуть – большинство из них. Таер слушал, как затихает лагерь. Джес не стал ложиться, и Таер успокаивал себя тем, что шорох, который он слышит, это Джес, и что он может уснуть. Но Джес не шумит, и поэтому большую часть ночи Таер пролежал без сна.
На следующее утро он велел всем потеплее одеться и попросил Джеса дважды проверить лошадей, чтобы убедиться, что они смогут идти весь день.
Вокруг поднимались голые ледяные вершины: путники вступили на самый трудный участок пути. Лер снова пошел первым, потому что вряд ли мог потерять направление: пока не начнут спуск, есть только одна тропа, по которой могут идти лошади.
Здесь лошадям трудно, и Таер часто шел пешком. Колени его беспокоили не больше, чем после целого дня в седле: ходьбу они переносили даже лучше, чем езду верхом.
К полудню они увидели снег, но он выпал недели две назад. На этой высоте Таер видел тучи, которые Ринни сдерживала, как могла.
– Папа, у меня голова болит, – сказала она.
– У меня тоже, милая. Это высота и блеск солнца на снегу. Закрой глаза, твоя лошадь пойдет за остальными. Через несколько часов будем на вершине. А по другую сторону тебе станет лучше.
Ринни чуть покачнулась.
– Буре не нравится, что я ее отталкиваю. Она хочет идти сюда.
Таер не знал, что она может сделать не рискуя, а Сэра и Хенна ушли далеко вперед.
– Осторожнее, милая. Сдерживай бурю не очень сильно, совсем немного. Что бы ты ни делала, это помогает.
Она кивнула и закрыла глаза. Подъехал Иелиан.
– У меня сильная лошадь, – сказал он. – Девочка может поехать со мной, если это ей поможет.
– Спасибо. – Таер улыбнулся. – Но впереди, за хребтом, еще один крутой подъем. Лучше пусть она остается на своей лошади.
Иелиан прикрыл рукой глаза от солнца и посмотрел вперед.
– Хребет? Я думал, мы уже на вершине. Таер покачал головой и улыбнулся.
– Еще нет. Думаю, надо проехать еще с лигу до вершины.
Он ошибся ненамного. Полчаса спустя он прислонился к лошади Ринни и смотрел, как Тоарсен и Кисел начали играть в снежки на вершине горы. Война продолжалась недолго, потому что было очень холодно, но когда начали спуск, все приободрились.
Они были в часе езды от места, где Таер собирался разбить лагерь, как Ринни постучала его по плечу.
– Буря идет, – сказала она.
– Все в порядке. – Он похлопал ее по ноге и поехал рядом. – Можешь поспать.
Ринни спала, пока не остановились на ночь. Она что-то проворчала, когда Джес снял ее с лошади, и снова уснула, как только он уложил ее и укрыл одеялом.
Лер приготовил сладкий чай и проследил, чтобы все выпили по две чашки, а Сэра тем временем делала жаркое в небольшом количестве воды из соленого мяса и репы. Нужно было долго кипятить мясо, чтобы оно стало мягче, а чай, хоть и кипел, был совсем не горячим.
Помня предупреждение Ринни, Таер послал Форана и мальчиков за прочными ветками, а сам приготовил промасленный брезент, который мог хоть немного защитить их во время сна. Буря разразилась ночью и сопровождала их на всем пути с горы, перейдя от снега к дождю, пока не прекратилась.
День отдыхали и сушили одежду, потом ехали еще пять долгих дней и наконец оказались в густом лесу на звериной тропе, бегущей по относительно ровной поверхности. Не видно были ни следа людей. Все знали: если поселиться слишком близко к Падению Тени, урожая не будет, словно Безымянный король лишил почву плодородия. Но хвойные деревья росли отлично. Вероятно, здесь можно прожить, срубая деревья и стаскивая их на равнины, но люди в Рваных горах начинали тревожиться, если слишком в них задерживались.
В Редерне, помимо Таера, было еще несколько охотников, которые зимой уходили за шкурами, но большинство оставались в лесу ненадолго. И потом рассказывали о каких-то существах, которые преследовали их неделями, не оставляя следов. У Таера здесь тоже было несколько необычных встреч.
Хотя двигались они по ровной тропе, вокруг возвышались горы. Оглядываясь, Таер видел самую высокую из них – длинный хребет с голым красным верхом, обрамленным белизной снега; посредине этого хребта пролегала узкая щель – тот самый проход, по которому они пришли сюда.
Скью перешел вброд мелкий ручей. Таер надеялся, что обратный путь они проделают за несколько недель и вернутся в Редерн – точно как те, кто пережил падение Черного короля и по этому самому проходу добрался до безопасных мест за Рваными горами.
И тогда он снова сможет петь.
Скью махнул головой, и Таер ослабил повод, давая коню свободу.
Прошлым вечером Таер снова пел и потерял сознание – во всяком случае, так это выглядело. Одно мгновение – он пел, следующее – он лежал на земле, и Сэра шлепала его по лицу.
Говорят, он перестал петь, замолчал и сидел совершенно неподвижно. Потом у него начались конвульсии. Форан и Джес держали его, пока припадок не кончился. Хенна и Сэра потом долго совещались ночью и пришли к выводу, что припадок вызван тем, что Таер использовал свой орден, затронутый заклинаниями магов.
Таер не хотел когда-нибудь снова увидеть такое выражение в глазах Сэры, поэтому решил прекратить петь и рассказывать истории – ну, на время, конечно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124