Правда, имя его не называлось. Он, как и Годдар
д, был полицейским и нашел убийцу одного своего товарища. Но на этот раз по
могла не пуля из тела убитого, а один из бумажных пыжей, распространенных
в дни, когда ружья заряжались через дуло. Обожженные и пахнувшие серой ос
татки пыжа, сделанного из газетной бумаги, лежали возле тела убитого. И во
т при обыске домов подозреваемых в квартире некоего Ричардсона полицей
ские натолкнулись на двуствольный пистолет. Один его ствол был пуст и по
крыт копотью, второй же заряжен. Найденный в заряженном стволе пыж тоже б
ыл сделан из газетной бумаги, точнее из клочка лондонской «Таймс» за 27 мар
та 1854 г. Тогда наш пионер судебной баллистики обратился за помощью к издат
елю этой знаменитой газеты. Тот надел «свои самые сильные очки» и удосто
верил, что пыж с места происшествия был изготовлен из номера газеты «Тай
мс» за то же число. Узнав об этом, Ричардсон так растерялся, что признался
в убийстве. Но и это событие осталось лишь примером случайного успеха.
Должно было пройти еще около двадцати лет, чтобы снова произошло нечто п
одобное. В 1879 г. в Соединенных Штатах по обвинению в убийстве перед судом п
редстал человек по имени Маугон. Судьей по этому делу был, как отмечалось
в газетных отчетах того времени, «человек с очень современными взглядам
и». У Маугона обнаружили пистолет и обвинили, что он сделал из него два рок
овых выстрела. Обвиняемый отчаянно уверял, что его оружие уже давным-дав
но не использовалось. Тогда судья велел позвать оружейника, чья мастерск
ая находилась вблизи здания суда. Оружейник Ц бородатый исполин в рабоч
ей робе Ц проверил на глаз ствол пистолета и, найдя его покрытым внутри п
лесенью и проржавевшим, присягнул, что из этого оружия как минимум уже во
семнадцать месяцев не вылетало ни одной пули. Несомненно, что экспертам
более позднего времени его вывод показался бы более чем смелым, но он спа
с жизнь подсудимому. Однако и здесь речь опять-таки шла об эпизодическом
случае.
Тем не менее по обе стороны океана все чаще можно было услышать об оружей
никах, привлекаемых судами в качестве «экспертов по стрельбе». Они умели
собрать и разобрать ружье и револьвер. Они обладали более или менее точн
ыми знаниями о стрельбе, а заключения, которые от них требовались, касали
сь по большей части вопросов о том, был ли произведен выстрел из оружия, за
ряженного с дула или с казенной части; с какого расстояния то или иное ору
жие поражает цель, стреляли ли из данного ствола дробью и как далеко она «
рассеивается».
Прошло еще десять лет. Наконец весной 1889 г. этими вопросами занялся профес
сор судебной медицины Лионского университета Лакассань. Из тела убитог
о он извлек пулю и при ближайшем рассмотрении обнаружил на ней семь прод
ольных полосок, или «бороздок». Пуля была того же калибра, что и револьвер
, выкопанный из-под пола в доме одного из подозреваемых в убийстве, и, след
овательно, могла быть выстрелена из этого револьвера. Но «могла» Ц не зн
ачит «обязательно была». Поэтому Лакассань с особым рвением занялся сем
ью «бороздками».
В XIX в. со стволом огнестрельного оружия произошли значительные изменени
я. В принципе оружейники еще триста лет тому назад знали, что дальнобойно
сть и прицельность огнестрельного оружия могут быть чрезвычайно увели
чены, если на внутренней стенке ствола провести бороздки, или «нарезы», р
асположив их спиралевидно по всей его длине. Пуля, пущенная по такому ств
олу, начинала вращаться и поражала такие цели, которые были недостижимы
при стрельбе из гладкоствольного оружия. Однако до тех пор, пока огнестр
ельное оружие заряжалось с дула, втиснуть пулю в «нарезной» ствол было ч
резвычайно трудно. Поэтому сначала должен был получить развитие способ
заряжания оружия с казенной части, при котором пуля вместе с начиненной
порохом гильзой закладывается в ствол сзади. Сила порохового взрыва с ле
гкостью гнала бы снаряд по нарезам ствола, заставляя его при этом вращат
ься.
Каждый фабрикант оружия разрабатывал свою конструкцию. Некоторые из ни
х оснащали канал ствола пятью, другие Ц шестью нарезами. Одна ружейная м
одель отличалась от другой шириной нарезов и промежутков между ними. Раз
личным было и число витков образуемой ими спирали внутри ствола, а также
обусловленное «завихрением» нарезов направление вращения пули слева н
аправо или справа налево. Каждый фабрикант считал, что его решение Ц сам
ое лучшее.
Когда в 1889 г. профессор Лакассань рассматривал выпущенную убийцей пулю с
семью бороздками, никто еще не имел надлежащего представления обо всех э
тих различиях. Лакассань пришел к выводу, что эти бороздки не что иное, как
следы, оставленные па пуле нарезами, имеющимися в канале ствола револьв
ера. Когда чуть позже ему принесли револьверы нескольких подозреваемых
лиц, он нашел среди них один с семью нарезами в стволе. Никогда прежде не п
риходилось ему встречать такой револьвер. На основании совпадения числ
а нарезов в канале ствола револьвера и числа бороздок на пуле владелец э
того оружия был осужден как убийца. Ныне, по прошествии времени и с учетом
накопленного опыта, можно лишь надеяться, что он и был в действительност
и убийцей. Ведь вполне могло быть, что какой-нибудь мелкий производитель
оружия во Франции изготовил несколько револьверов с семью нарезами.
Прошло еще почти десять лет. В 1898 г. Пауль Езерих, берлинский химик, увлекав
шийся криминалистической работой, был приглашен в качестве эксперта в с
уд маленького немецкого городка Нойруппин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160