В октябре 1841 г. она была переведена в тюрьму Монпелье. Там она пробыла деся
ть лет и написала мемуары. Наконец ввиду тяжелого легочного заболевания
она была выпущена на свободу, а через несколько месяцев умерла, до послед
него вздоха настаивая на своей невиновности. Между тем Бак, ассистент ее
защитника Пайе, долгое время сам веривший в ее невиновность и делавший в
се, чтобы ее спасти, бросив после этого ретроспективный взгляд на драму М
ари Лафарж, заявил: «Думайте о ней так плохо, как только можете. Но даже и то
гда, вероятно, это не будет для нее чересчур».
В первые годы после процесса далеко не все верили в объективность пригов
ора. Борьба между «лафаржистами» и «антилафаржистами» продолжала буше
вать. Во Франции и в различных странах Европы были опубликованы многочис
ленные памфлеты и книги. Их заглавия свидетельствовали, с какой ожесточе
нностью противники сталкивались между собой. У одних значилось: «Ловкая
похитительница бриллиантов и подлая отравительница», у других: «Мари Ла
фарж невиновна».
Так как сутью судебного процесса были доказательства наличия или отсут
ствия яда и новая наука токсикология, то естественно, что они оказались и
в центре последующей борьбы. Там, где в ходе процесса их значение не дошло
до сознания общественности, они привлекли к себе внимание именно благод
аря этой борьбе. В дни великих поисков неизвестного и неразведанного, че
м как раз и была отмечена первая половина XIX в., взоры многих врачей, химико
в и фармацевтов обратились к новой, пока еще такой таинственной области,
ставшей ареной жарких споров, Ц к науке о ядах. Молодые химики устремили
сь в Париж, чтобы стать учениками Орфила и других французских токсиколог
ов. Наступил век научной судебной токсикологии.

4

Открытие ядовитых раститель
ных алкалоидов. От морфия до атропина. 1850 г. Ц первые реактивы, помогающие
в обнаружении алкалоидов. Скептицизм Орфила.

В ту пору, когда широкое развитие судебной токсикологии только начинало
сь, исследователи ядов уже в какой-то степени почувствовали неумолимост
ь закона, которому эта наука подчинена (пожалуй, еще больше, чем судебная м
едицина) и останется подчинена даже спустя столетие. Они научились поним
ать, что хотя каждый шаг вперед приносил успех и проливал свет на неразга
данные ранее тайны, но за то время, пока они раскрывали загадку одной груп
пы ядов, их собственные учителя Ц естественные науки открывали все новы
е яды либо даже создавали их.
Еще Орфила, исследуя в основном металлические и минеральные яды, обратил
внимание на некоторые растительные яды, известные человечеству если не
несколько тысячелетий, то по крайне мере несколько веков. Но пока шла бор
ьба за разработку методов обнаружения мышьяка и (примерно в то же самое в
ремя) обнаружения сурьмы, свинца, ртути, фосфора, серы и многих других мета
лломинеральных ядов, которая привела к эпохальным успехам, небольшая вн
ачале группа известных растительных ядов разрослась до размеров огром
ного, окутанного тайной мира.
Начало изучению этих ядов положил немецкий аптекарь Зертюнер, когда в 1803
г. выделил из опиума морфий. В последующие десятилетия естествоиспытате
ли и фармацевты выделяли Ц в первую очередь из экзотических растений Ц
постоянно растущее число ядов. Так как эти яды имели единый для всех них б
азисный характер Ц были подобны щелочам, то они получили общее название
алкалоидов. Все растительные алкалоиды оказывают воздействие на нервн
ую систему человека и животных: в малых дозах действуют как лекарство, в б
олее значительных Ц как смертельный яд. В 1818 г. Каванту и Пелетье выделили
из рвотного ореха смертоносный стрихнин. В 1820 г. Десос нашел хинин в коре х
инного дерева, а Рунге Ц кофеин в кофе. В 1826 г. Гизекке открыл кониин в болиг
олове. В 1828 г. Поссель и Райман выделили никотин из табака, а Майн в 1831 г. получ
ил атропин из белладонны. Своего открытия еще ждали примерно две тысячи
различных растительных алкалоидов Ц от кокаина, гиосциамина, гиосцина
и колхицина до аконитина. Прошло некоторое время, пока первые алкалоиды
пробили себе дорогу из небольших еще лабораторий и кабинетов ученых к вр
ачам, химикам и аптекарям, а затем и к более широкому кругу людей. Само соб
ой получилось так, что поначалу не только их целебными, но и ядовитыми сво
йствами воспользовались именно врачи. Но довольно скоро эти яды оказали
сь и совсем в других руках, что повлекло за собой постоянный рост числа со
вершаемых при их помощи убийств и самоубийств. Однако каждое убийство и
самоубийство лишний раз доказывало, что растительные яды приводят к сме
рти, не оставляя, в отличие от мышьяка и других металломинеральных ядов, н
икаких следов в организме умершего, которые можно было бы обнаружить.
Правда, к 1850 г. токсикологам удалось найти некоторые химические реактивы,
с помощью которых можно было доказать наличие алкалоидов, если они были
в виде чистого вещества или относительно «чистых растворов». Дубильная
кислота, сулема и другие реактивы образовывали в таких растворах осадки
или вызывали некоторое их помутнение. После большого числа опытов были о
ткрыты реактивы, вызывающие в присутствии алкалоидов характерные изме
нения окраски. Стоило, например, добавить несколько капель азотной кисло
ты в раствор морфия, как он тотчас же окрашивался в красный цвет. Но где и к
огда при подозрительных случаях смерти можно было встретить в чистом ви
де вещество примененного для убийства растительного яда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160