Он
нарисовал большую фигуру, а рядом с ней маленькую, лежащую на
полу. Он сказал: <Это моя мама кричит на меня, когда у меня
вспышка гнева>. Тогда я попросила мать Джеффа поговорить с его
изображением на картинке о тех чувствах, которые она испытывает
во время его вспышки гнева, а Джеффа поговорить с матерью на
картинке. Вскоре они уже вступили в диалог через свои рисунки, и
внимание Джеффа не отвлекалось. Джефф сказал, что его мать

Рис. 31

обращается с ним так, словно он должен всё делать, а его трехлетне-
му брату позволяет отлынивать. Я попросила его быть более кон-
кретным: <Что именно мама хочет, чтобы ты делал. Спроси ее,
чтобы она сама это сказала>. Он ответил: <Ты всегда хочешь, чтобы
\ я убирал игрушки, которые разбрасывает мой брат, как будто бы это
1 мои игрушки. А когда я пытаюсь сказать это тебе, ты меня не слу-
шаешь, поэтому я прихожу в ярость>. Я попросила Джеффа предло-
1 жить несколько возможных решений этой проблемы, и ему пришло
в голову несколько таких решений. Они обсуждали каждое предло-
жение, в конце концов пришли к согласию и перешли к другим
жалобам Джеффа. Я виделась с Джеффом только три раза. Когда он
и его мать начали слышать друг друга, вспышки его ярости прекра-
тились. Не все проблемы разрешаются так легко, но это может быть
примером силы ребенка, силы, преодолевающей сопротивление
родителей, которое может проявляться даже в тех случаях, когда
причина проста, очевидна и ее легко устранить.
Линда, десятилетняя девочка, которой досаждал какой-то чело-
век, отказывалась с кем-либо говорить об этом и вообще с трудом
говорила о чем-либо. Я могла только догадываться, что ее обуревали
различные чувства: гнев, страх, стыд, возможно вина, и я знала, что
нам придется рассортировать эти чувства, работать с каждым из них.
Я прямо обратилась к этой ситуации и попросила Линду нарисовать
картинку, отражающую ее чувства. Не сказав ни слова, она взяла
цветные карандаши и нарисовала девочку, которую назвала Я, а на
другом конце страницы нарисовала фигуру в черном, которую

R Пупрнпрп R.

Рис. 32

назвала <Мужчина> (рис. 32). Она нарисовала себя, держащей лук и
много стрел, окружающих мужчину. Они стояли на открытой веран-
де с внешней стороны дома. Линда описывала, что она делает на
картинке, в очень эмоциональном тоне и сопровождала свой рассказ
выразительными движениями. Если бы она отказалась рисовать эту
сцену, я предложила бы ей сделать что-нибудь менее угрожающее,
например нарисовать что-нибудь нейтральное или изобразить сцену
в песочнице. Если бы ее чувства не проявились в этой ситуации, то
я продолжала бы периодически возвращаться к ним опять, зная, что
в какой-то момент она будет готова выразить их.
Я попросила Дебби (9 лет) нарисовать, как она себя чувствовала,
когда была счастлива, и как она себя чувствовала, когда впадала в
ярость. Она провела линию по середине листа бумаги, написала
<Ярость> с одной стороны и <Счастье> с другой. На <яростной>
стороне было только маленькое пятнышко темного цвета, на <счас-
тливой> были яркие цвета. Дебби было трудно принять свои отрица-
тельные эмоции. Предоставленная ей возможность нарисовать ее
добрые чувства сняла напряжение и позволила видеть и чувства, не
слишком приятные. Мы поговорили о ее <счастливой> стороне и как
ответ на вопрос, что делает ее счастливой, написали на рисунке:
<Посещать те места, о которых рассказывает папа>. Потом мы
поговорили о ее <плохой> стороне, о том, что вызывает в ней не-
добрые чувства, и она сказала: <То, что мой брат дразнит меня,
бесцеремонно вмешивается в мои дела, какие-то мелочи. А еще шко-
ла: мой учитель так себя ведет, что я начинаю чувствовать себя
плохо, если задаю ему вопрос. Я никогда не задам ему больше ника-
кого вопроса. Во мне много таких мелких обид>. Потом она посмот-

Глава 10. Проблемы поведения

227

рела на меня и сказала: <Я чувствую себя так, как будто я кричу>. Я
предложила ей нарисовать, как она себя чувствовала, когда вот так
кричала. Она рисовала, совершая много движений, и при этом
говорила: <Я ненавижу, когда моя мама принуждает меня делать
уроки и играть на пианино! Она изводит меня, изводит, изводит,
изводит! Я ненавижу это! Когда я злюсь на нее, я хотела бы, чтобы
у нее голова отвалилась>. И потом очень быстро: <Нет, этого я не
хочу!>-. Очень часто, когда дети злятся, у них проявляются фантазии
о смерти или увечье, которые их самих пугают - это еще одна
причина того, чтобы таить свой гнев. Теперь Дебби и я могли гово-
рить о пугающих ее фантазиях.
Девятилетний Джон изобразил свой гнев в жирных черных, фио-
летовых и красных каракулях. Мы написали на обороте его картин-
ки: <Это - гнев Джона, а еще немного его боли. Я зол на своего
брата, который дразнит меня, на моих родителей, которые ведут
себя так, как будто меня нет на свете: они игнорируют меня. Они не
отвечают на мои вопросы. Я не умею играть на гитаре. Я хотел бы
брать уроки игры на гитаре, а они не разрешают мне>.
Сюзен (II лет) говорила о своих переживаниях открыто и сво-
бодно.. Какой-то человек ворвался в ее дом, вошел в ее комнату и
бил ее, п.ока она не стала сине-черной и не пошла кровь, поджег
дом и ушел. Она монотонно рассказывала об этом происшествии,
которым были полны полосы газет. Мы сели на пол рядом с
пластилином, она мяла пластилин, пока мы говорили о ее пережива-
ниях. Я попросила ее выразить чувства по отношению к тому чело-
веку так, словно бы это он был пластилином. Сначала она не хотела,
но потом начала нетерпеливо прокалывать пластилин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144