– Но Мишель все-таки отправилась за ним.
– Конечно, отправилась. Она дамочка цепкая, эта Мишель, – сказал Дэвис, снова ухмыльнувшись. – Не нашла его здесь, в Майами, поехала прямиком туда, в Калузу, загнала в угол, как крысу. Сказала, что влюблена в него по уши, и захотела женить его, пригрозила, что если он на ней не женится, утопится в океане.
– Кто рассказал вам все это?
– Она.
– Так вы виделись с Мишель уже после того, как она уехала из Майами?
– Конечно. Я ведь был у них на свадьбе. Самый почетный гость на свадьбе.
– Так когда Мишель рассказала вам эту историю: что она была готова утопиться, если бы Харпер отказался на ней жениться?
– Не помню точно. Как-то раз, когда заехал к ним в гости. Она представила все это вроде как шутку, – знаете, вот как надо подцепить мужика, который не хочет попасть на крючок. Джорджи тоже смеялся. Это было вроде анекдота.
– Понятно. Так вы продолжали видеться с ней и после свадьбы, верно?
– Время от времени. В кругу друзей, вы хотите сказать? По делам я встречаюсь с Джорджи почти каждый месяц, примерно так, каждый раз, как он привозит сюда всякое барахло.
– Мне хотелось бы расставить все по местам, – сказал я. – Итак: Харпер уехал из Германии, даже не позвонив Мишель, хотя, похоже, у них был страстный роман…
– Верно.
– Поэтому Мишель последовала за ним сюда и потребовала, чтобы он на ней женился, или она утопится.
– Верно поняли.
– У нее были неприятности?
– Это вы о чем?
– Она была беременна?
– Нет. С чего вы взяли, что она была беременна?
– Женщина пускается в дальний путь вслед за американским солдатом, приезжает сюда, требует, чтобы он на ней женился, или же она утопится… По мне, все это выглядит довольно странно, мистер Дэвис.
– Странно или нет, только она не была беременна.
– Вы уверены в этом?
– Уверен, что все так и было. Я был на свадьбе, прошло уже, наверное, полгода, как мы отбыли из Бонна. А на седьмом месяце женщина не напялит на себя такое облегающее платье, какое было на ней, сразу стало бы видно, что она беременна.
– А на ней было облегающее платье?
– Из белого атласа, – уточнил Дэвис, кивнув. – Просто загляденье. Настоящая красавица. Бог знает, что она нашла в Джорджи.
– А по-вашему, что она в нем нашла?
– Кто знает? – Дэвис покачал головой в раздумье. – Такая жалость, – сказал он. – Она была очень хороша. И, скажу вам, мистер Хоуп, хоть Джорджи и был мне другом, от всей души желаю, чтобы его за это поджарили. Пусть его привяжут к этому стулу покрепче и врубят все восемь миллионов вольт, чтобы он поджарился до хрустящей корочки.

* * *

Я отыскал мать Джорджа Харпера в баптистской церкви в том же черном районе города. Сначала я поехал к ней домой, и один из соседей объяснил мне, где ее можно найти. Кроме нее, в церкви никого не было. Она сидела на складном стуле ярдах в трех от алтаря, склонив голову и сжав в молитве руки. Мне не хотелось ей мешать, но я приехал сюда ради ее сына и мое дело не терпело отлагательств.
– Миссис Харпер? – позвал я.
Она подняла глаза, заморгала ресницами, возвращаясь из мира грез к действительности, а затем, похоже, удивилась, увидев белого человека в церкви для черных.
– Я – Мэттью Хоуп, – представился я, – адвокат, который защищает вашего сына.
На вид ей было лет семьдесят, такая же черная, как сын, лицо покрыто морщинами, вид усталый. Она смотрела на меня с подозрением, воспитанным веками рабства и еще более окрепшим за сто лет всевозможных ограничений и лишений, ее глаза молча вопрошали меня, почему ее сын не обратился за помощью к черному адвокату.
– Да, мистер Хоуп, – произнесла она. Голос ее звучал так тихо, что, казалось, вот-вот растворится в окружающем полумраке, как и вся ее хрупкая фигурка в черном поношенном пальто.
– Если вы не против, мне хотелось бы поговорить с вами.
– Пожалуйста, садитесь, – предложила она.
Я сел рядом с ней. В высокое окно за алтарем с трудом пробивались лучи полуденного солнца.
– Миссис Харпер, – начал я, – у вашего сына серьезные неприятности, ему предъявлено обвинение в убийстве жены.
– Да, знаю.
– Я хочу расспросить вас кое о чем. Ваши ответы могли бы помочь нам…
– Меня не было в Майами, когда он приехал сюда, – прервала она меня. – Ведь об этом вы хотите узнать, меня здесь не было. Я уехала в Джорджию навестить больную дочку. Она все еще болеет, но я не могла больше оставаться там. Когда такое говорят о Джордже, когда его обвиняют в таком деле…
– А вы сами как думаете: мог он сделать это, миссис Харпер?
– Нет, сэр, я так не думаю. Нет на свете более нежной души, чем у моего Джорджа. Он без памяти любил эту девушку, никогда и пальцем бы ее не тронул.
– Миссис Харпер, ваш сын утверждает, что приехал в ваш дом в воскресенье, пят…
– Да, это верно.
– И соседка ему сказала, что вы в Джорджии.
– Точно, там я и была.
– Что это за соседка?
– Мисс Бут, та, что живет рядом.
– Пожалуйста, назовите мне ее полное имя.
– Алисия Бут.
– И ее адрес.
– Макьюэн-роуд, восемьсот тридцать семь.
– Она рассказала вам, что приезжал ваш сын?
– Да.
– Когда она рассказала вам об этом?
– Когда я вернулась домой.
– Когда это было?
– В прошлую среду. Как только узнала, что мой сын в тюрьме.
– Она рассказала вам, что Джордж приезжал к вам в воскресенье, пятнадцатого?
– Точно так она мне и сказала.
– Мне хотелось бы повидаться с ней до того, как вернусь в Калузу, – сказал я. – Не знаете, застану ее дома сегодня днем, или она работает?
– Ей девяносто четыре, и она слепая, – ответила миссис Харпер, – конечно, она дома.
– Миссис Харпер, мне известно, что ваша сноха приезжала сюда, в Майами, разыскивать вашего сына, правильно это?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74